— Нет, это снаряд, — вместо Прохора ответил мне охранник и указал на запад — Лупят с той стороны. Вероятно, пристрелка.
— Где соколы? Достать мне этого мерзавца! — приказал я, подразумевая вражеский самолёт. — Пилота обязательно живым, ясно? Хочу узнать, как он сумел рассмотреть наш лаге…
Меня прервал далёкий залп пушек.
— Скоро прилетят, — спокойно сказал волколак, специалист по воронкам, и затем пояснил. — Стреляют, скорее всего, с дороги, где мы уже однажды прищучили батарею. Только эта помощнее будет, сто пятьдесят мэмэ, не меньше. Я год прослужил подносчиком на нашей сто двадцать второй, поэтому немного разбираюсь, наловчился за это время.
Только он закончил свою речь, как на северо-востоке от лагеря всего в паре сотнях метрах от его границы в небо взлетели три фонтана из земли, снега и дымы. Над головой просвистели осколки, несколько с очень громким и неприятным скрежетом, услышанном даже на фоне разрывов, ударили по каменной стене башни оборотней. Ещё два снаряда взорвались восточнее среди деревьев.
Не успела тишина опуститься на Цитадель, как её вновь прогнали. На этот раз это сделали мои зенитчики, открывшие стрельбу по вражескому наблюдателю. Результатом их потуг стало… уничтожение одной из оборонительных башен. То ли, немецкие артиллеристы случайно поразили её, то ли их навёл по следам трассеров лётчик. Впрочем, он после этого недолго летал. Четыре сокола дружно атаковали его и быстро спустили с небес на землю. К сожалению, эта скотина упала за рекой на востоке от территории лесов, которую я контролировал. Когда-то там немцы возвели полосу опорных пунктов, «перекрыв» путь для отступления моему отряду во время проведения войсковой операции. На данный момент от них остались только блиндажи и окопы, заметённые снегом. Соколы опустились там же, сумев захватить в плен двоих из трёх авиаторов. Последний банально разбился.
Пока они занимались воздушным корректировщиком, пятёрка волколаков обернулась в волков и во всю прыть бросились в сторону канонады.
Несмотря на пропажу самолёта с корректировщиками, немецкие артиллеристы продолжали забрасывать снарядами окрестности вокруг очага. К счастью, больше ни одной новой воронки на территории лагеря не появилось. Все потери — это оборонительная башня и три полуэльфа из её расчёта. Ещё восемь зенитчиков и оборотней было ранено, но с помощью амулетов и зелий уже через два дня последний из них вернулся в строй.
— Киррлис, в Гомельках рядом с дорогой немцы поставили полтора десятка пушек, шесть из них огромные, я никогда такие не видел, — доложил мне Семянчиков, вернувшись из разведки. — Всё население они арестовали ещё три дня назад и отправили на машинах в Полоцк в тюрьму. Сейчас в избах сидит не меньше полка, стоят танки и броневики, окопы уже вокруг деревни отрыли и продолжают копать второе кольцо. Мины ставят и уже одно поле и вдоль дороги завалили ими. Прямо в снег и грязь покидали. Часть мин видно, вторые мы учуяли.
Я подошёл к стене, где висело несколько трофейных карт Витебщины, и нашёл нужную деревеньку. До неё было чуть ли не рукой подать. Во время войсковой операции очень многие жители пострадали там от действий оккупантов, которые выгоняли всех на мороз, чтобы освободить тёплые избы для себя. И вот сейчас последние деревенские покинули своё жильё. Что ж, в какой-то мере это мне на руку, могу не сдерживаться и бить магией по площади.
«Или дать проявить себя наёмникам? — вдруг подумал я. — Ладно, позже точно решу».
Чуть позже появились соколы с двумя пленными, которых они чуть насмерть не загнали, заставляя местами бежать, чтобы скорее оказаться в лагере. Кроме пары немцев, что шальными глазами рассматривали Цитадель, они принесли видеокамеру, на которую враги снимали землю под собой. Взятые под ментальный контроль пленные помогли её настроить, установить и запустили запись на белой простыне, прибитой гвоздями к стене. Попутно один из них комментировал происходящее и рассказывал, как их пушки сумели так точно укладывать снаряды. Оказалось, что координаты моей взлётной полосы и квадрата, где раньше гарантированно погибали бомбардировщики и пару раз (немцам этого хватило) велись сеансы радиосвязи, давно уже имеются у всех служб оккупантов. Над ними, координатами, корпели аналитики и разведчики, причём лучшие, часть из них прилетела из самого Берлина. Кстати, пилоты сбитого самолёта были оттуда же и считались асами. Сгубило их пренебрежение к слухам про птиц-убийц и оборотней, которые гуляли по гарнизонам Витебщины. В противном случае они не подпустили бы к себе соколов, которых превосходили в скорости.