Первые выстрелы, что так неприятно удивили своей точностью, были пристрелочными. А корректировали артналёт лётчики по… отсутствию разрывов. Немцы уже давно были в курсе идеальной маскировки. Поэтому, когда воздушные корректировщики не увидели взрывов там, где они просто обязаны были быть, то с чистой совестью передали данные о накрытии цели и бить по тем же координатам. Просто чудо, что у огромных гаубиц оказался такой большой разброс на большой дистанции, ведь стреляли расчёты почти на пределе возможностей орудий.
— Разведка обмишурилась, — вздохнул Прохор. — Ребятушки только в лесу патрулировали, за дорогу и в деревни не ходили.
— Это ещё мягко сказано, — сказал я.
Немцы больше не стали идти напролом в лес, где нашли свою смерть несколько тысяч их соплеменников. Вместо этого стали возводить оборонительную полосу как на передовой. И не стали ждать, когда та окажется закончена. Нанесли удар сразу же, возможно, опасаясь, что мы, узнав о возведении укреплений, сменим местоположение. Немцы за двое суток заняли несколько деревень вокруг района лесов и озёр, где находится Очаг. Расположили в них крупные силы, возвели заграждения из колючей проволоки и мин, пригнали бронетехнику, артиллерию, и тут же открыли стрельбу. Уже к вечеру стало известно, что ещё несколько батарей провели артналёт на «деревню» в болотах, откуда энкавэдэшники выходили на связь с Москвой. И удачно, кстати. Снаряды разрушили несколько амулетов, создающих иллюзию обитаемого места. Мне даже стало интересно, как же отреагировали лётчики, когда на их глазах пропали дома, и появилось болото, утыканное старыми и свежими воронками.
А тут ещё и Озеров с Шелеховым принялись проверять мои нервы на прочность десятками вопросов и предложений. Мне неприятно было, что они стали свидетелями удачного обстрела Цитадели, её уязвимости для дальнобойной артиллерии. Готов правую руку отдать в споре, что уже в следующий сеанс связи с Москвой они подробно сообщат об инциденте. А значит, мне нужно разобраться с орудиями показательно быстро, жёстко и эффективно на глазах у московских гостей.
О том, как впечатлились мои новые вассалы и наёмники из другого мира грохотом взрывов и работой зениток, расскажу как-нибудь потом. Если же кратко, то их проняло до самых печёнок.
Хочу ещё сказать, что немецкие батареи вели обстрел квадратов с моими и «моими» объектами весь день. Снарядов они не жалели. Пару раз над лесом высоко в небе проскакивали самолёты. Это точно были разведчики. Никто из них не рискнул задержаться и сделать несколько кругов, чтобы оценить результат артналёта. Мне это было на руку. Соколы требовались для наблюдения за вражескими позициями и разведкой местности вокруг леса за пределами рунных камней. Да и был немалый шанс, что враги обратят внимание на птиц. И предсказать их реакцию я не брался.
— Прохор, Иван, Павел, — я обвёл взглядом своих самых близких помощников, — сегодня хочу прогнать через башню оборотней дюжину бойцов. Наберётся столько подходящих кандидатов не из новичков?
— Наберётся, — одновременно сказали Прохор с Семянчиковым и ревниво посмотрели друг на друга. Реакцию их я прочитал на раз: каждому хотелось получить своих сородичей, беролаков или волколаков.
— Паша? — я вопросительно посмотрел на Струкова. — Есть у тебя на примете кто-то годный для обращения в соколов? Мне, такие как ты с товарищами, вот так нужны, — я провёл указательным пальцем вдоль под подбородком. Жест этот подсмотрел у землян, и не заметил, как стал им пользоваться рефлекторно.
— Есть, вот только… — он замялся. — Двое евреев из них, и немец. А вообще всего семеро у меня на примете.
— Немец? Что ещё за немец? — удивился я. Упоминание евреев я пропустил мимо ушей. Многие имеют предубеждение против представителей этой национальности, даже если то ничем не подкреплено. А уж как их не любит некое казачество — слов нет. Если казак и еврей столкнутся на узкой стёжке, то чубатый немедленно попытается своротить нос пейсатому. Правда, всё это я услышал от окружающих, а из них те ещё источники информации. Запросто наврут, переврут или недоговорят. Лично я, как уже упоминал не раз, не вижу особой разницы между русскими, белорусами, евреями и немцами. Вон у меня даже гном служат под моим началом, хе-хе-хе.
— Майор, которого Прохор недавно из Витебска притащил.
— Да ну?! — крякнул тот, удивившись сильнее моего. — Енто ж когда ты с ним успел побалакать-то?