Проверка показала, что грифоны не пугаются звуков выстрелов даже из не «заглушенного» оружия. Хотя им некомфортно от грохота над головой. Попросите товарища на охоте выстрелить у себя над головой, так вы быстрее поймёте всю «прелесть» подобных ощущений.
Глава 2
— Что там опять? Проверка?
— Ага, — подтвердил догадку Игоря его напарник, — она самая. Там такие звёзды… тьфу, то есть, чины заявились! Сейчас закончат документы у капитана листать и сюда завалятся.
Так и случилось.
Спустя десять минут по стене особого вагона несколько раз ударили, а пару секунд спустя неприятно для чутких ушей волколаков сработал зуммер переговорного аппарата. Кто-то с той стороны стенки подключил телефонную трубку к внешнему устройству и вызвал на связь.
Игорь взял трубку, выждал секунду и по-немецки сказал:
— Пароль!
— Север-один-восемь-лилия-ноль-сорок-два. Отзыв!
Молодой партизан быстро в уме сверился с таблицей шифрования, убедился, что пароль верный, подсчитал и выдал требуемый результат:
— Скворец-одиннадцать-озеро-пять.
После этого открыл стопор дверного замка, чтобы проверяющие могли открыть дверь самостоятельно.
— За третий день уже восьмая особая проверка, — вздохнул Афанасий Дубрый, второй волколак.
— А ты что думал, когда мы спёрли такое? — хохотнул его товарищ. — По-другому и быть не могло.
Пока они перекидывались фразами, открылась дверь. В проёме показалась голова в фуражке гауптмана Циммермана. Немец единственный в команде сопровождения был в курсе, кто сидит в вагоне с ценным грузом и куда он едет. Вот только не знал, что именно за груз. Для него, как и для прочих, работала магическая иллюзия, скрывающая истинное содержание груза.
Циммермана нашёл Ганс Мейер во время своей командировки в Германию. Купленный с потрохами немецкий интендант искал людей подобных гауптману: со связями, на высоких должностях, в элитных подразделениях и прочее. Обязательным условием было наличие крупной проблемы у него или его родных, причём такой, с которой могла справиться лишь магия. Так Мейер завербовал и убедил дать клятву верности на крови старого барона из гражданских чиновников. Он вернул тому здоровье, передал большую часть наследства родственников (те после магического подчинения подписывали любые документы, а потом… впрочем, это уже неважно), с которыми барон сильно враждовал как раз из-за наследства отца, который обделил его много лет назад. И самое главное — помог перескочить пару ступеней в карьерной лестнице, после чего барон стал важным чиновником, получившим доступ к секретной информации и возможностям.
И таких людей, как барон, у пройдохи интенданта было несколько человек.
Что же до Циммермана, у капитана СС все дети не избежали страшного недуга — гемофилии. Из четырёх детей только старшая дочь избежала страшной участи. Трое же сыновей страшно страдали от болезни. Их суставы не менее раза в месяц опухали от кровоизлияния, особенно доставалось коленям и ступням. Старший сын минувшей зимой стал инвалидом, когда его парализовало на одну сторону тела после кровоизлияния в мозг. И на этой беде сыграл Мейер. Интендант использовал на юном калеке очень дорогой целительский амулет, который вмиг поставил на ноги мальчика. А дальше перед эсэсовцем встал выбор: семья или присяга. Мейер поклялся, что дети будут вылечены в любом случае, если гауптман даст согласие поучаствовать в особой миссии. Погибнет капитан или выживет — его семья получит крупную сумму и здоровье.
Так гауптман Адольф Циммерман оказался в охранной команде, сопровождающей поезд с особым грузом из Восточной Пруссии на Восточный фронт. Магическая клятва, данная им в нужный момент (а момент подгадал Мейер), не позволяла немцу предать партизан, случись у него приступ отчаянного патриотизма.
Осмотрев внутренности вагона, гауптман забрался внутрь. За ним следом поднялись по неудобным железным ступенькам ещё четверо: два майора, капитан и обер-лейтенант.
— Ящики вскрывать нельзя, господа, — произнёс Адольф. — У меня приказ воспрепятствовать этому всеми силами. А фельдфебелям, — он кивнул на волколаков, — открывать огонь за поражение по любому, кто предпримет такую попытку.
Проверяющие с неудовольствием и опаской посмотрели на партизан, которые недвусмысленно направляли в их сторону свои автоматы.
— Нам достаточно и этого, гауптман, — резко бросил один из майоров, после того, как просмотрел все надписи, печати и пломбы на больших снарядных ящиках, что лежали с самого края. — То, что мы ищем, в них не спрятать.