— Тебе одиннадцать, чертов бабник, — бурчу по пути.
Он бы уже курил трубку, и пил вместе с воинами. Если бы мама его за это не убила. А она может. Миры меняются, Фрес остается тем же. Вот и нужная дверь. Неожиданно она открывается, выходит Гилан. Видит меня, аккуратно прикрывает дверь.
— Вижу, вам стало лучше.
— Сдал меня да?
— С потрохами, — улыбается Гилан, — Мне подождать?
— Нет, после я сразу спать. Никаких ночных прогулок или тренировок.
Гилан кивком прощается, уходит. Насыщенный сегодня денек. Глубоко вдыхаю. Стучу в дверь, захожу. Отец за столом. Сидит ли кто в одном из кресел не видно. На столе отца расставлены тарелки. Нос улавливает запах мяса. У меня в живот мигом заурчал.
— О, а вот и Азидал! — отец привстает из-за рабочего стола, — Иди за мой стол, поешь.
Прохожу, в кабинет. Ярко горит камин, освещает комнату. Тепло, уютно. Только сейчас я расслабился, почувствовал, я дома. В левом кресле сидит человек. До момента, как я сел за стол, на место отца, он не шевельнулся. Странный тип.
Нижнюю часть лица закрывает черная ткань. Длинные белые волосы. Присматриваюсь, да он не седой! Волосы по-настоящему белоснежные. Черные глаза, без искры жизни, как у трупа. Он не моргает, зрачки ни разу не дернулсь в мою сторону.
— Познакомся, это барон Шадовид, — отец радушно ведет рукой, — А это мой старший, Азидал.
Мужчина соизволил посмотреть на меня. Даргал побери, да он как ходячий труп! Никаких эмоций, совсем. Странный, холодный, он пугает одним видом. Но я видал и не таких. Спокойно пожимаю протянутую руку.
— Приятно познакомиться, — раздается спокойный голос из под маски.
Я озадаченно моргаю. Он странно произносит слова. Будто отказывается произносить половину букв. Его сложно понять.
— И мне. Не возражаете, если я поем? Я очень голоден, день выдался…
— Я понимаю, — барон садится обратно.
Это да? Ладно, не важно. Тоже сажусь. Передо мной настоящее богатство! Жаренное мясо, от запаха которого кружится голова. Печеный картофель с травами, от одного вида реально захлебнуться слюной. Салаты, закуски. Вишневый сок в кувшине, с запотевшими от прохлады боками. Я в Чертогах Даргала.
С трудом не позорю отца отсутствием манер, ем спокойно. Отец сел в кресло, они с бароном слонились друг к дуругу и начали в пол голоса обсуждать дела. Я не вслушиваюсь, поглощенный едой. Отец дождался, пока я утолю первый голод.
— Азидал, расскажи-ка нам про колдуна. Гилан и Гданад не вдавались в подробности. Я желал услышать все от тебя, как от мага.
— Вот как? — трудно наверно, было сдержать любопытство, — Тогда у меня есть вопрос к вам, барон.
— Просто Шадовид.
— Хорошо. Колдун представился вашим воинам, как старый знакомый.
Я думал, что барон как ледышка? Вот сейчас он реально заледенел. Ни единый мускул не шелохнется. В глубине черных глаз мелькнуло неясное чувство.
— Вам знакомо имя Рубедит?
Барон моргнул. Мгновение, перед нами сидит совсем иной человек. Он пылает яростью, глаза полны жгучей ненависти. Я едва не вздрогнул. Внутри него нет иного чувства, только ненависть.
— Где? — он хрипит, шипит, — Где этот ублюдок?!
— Так вы знаете этого колдуна?
— Знаю ли я его? — Шадовид резко поднимается, подходит, наклоняется ко мне и показывает пальцем на маску, — Он отрезал мне губы. Убил жену. Убил сына. Половину моих людей, многие были друзьями.
Шадовид берет себя в руки. Садится на место. Мы молчим, барон повернул голову, смотрит в огонь камина. Языки пламени отражаются в глазах.
— Тебе повезло Гидеон. Твой сын смог сбежать.
Отец медленно кивает. Его потрясла эта вспышка ярости.
— Кгхм, — откашливаюсь, прикрыв рот кулаком, и решаю уточнить, — Вообще-то… Это колдун сбежал.
Барон резко повернул голову, аж позвонки хрустнули. Чеканит слова, горько и отрывисто:
— Рубедит. Сбежал. От кого?
— От меня, — спокойно встречаю недоверчивый взгляд, — Обернулся черным вороном и улетел. В сторону гор Турдум. Еще миг, я бы разрубил его пополам плетью из огня.
Шадовид пристально взглядывается в мои глаза. Долгие пару секунд. Он сжимает пальцы в кулаки.
— Значит, у меня появился шанс на месть, — холод возвратился в его голос, — Я должен идти.
Барон встает, направился к выходу, плавные шаги выдают воина.
— Шадовид, не глупи, — мягко улыбается отец, — Ночь на дворе. Куда ты собрался?
— Соберу своих воинов. Распрошу низушников о горах. Они же из клана Турдум, так?
— Остановились в борделе, — кивнул я, — В городе любой скажет, где это.
— Я не собираюсь глупить, — соизволил объясниться барон, — Как ваш вассал, я лишь хочу отвести угрозу от Альсаса. Утром я расскажу все, что смогу узнать.
— Не возражаешь, если я поделюсь с сыном твоей историей?
— Как угодно, — кратко ответил Шадовид.
Стремительно вышел, хлопнула дверь. Тишина, треск поленьев в камине.
— Ох, — тяжело вздыхает отец, — Иди-ка сюда, помоги мне.
Вместе сдвигаем кожанные кресла к огню. Отец сходил к книжным полкам. Покопался там. Вернулся с бутылью вина и двумя бокалами. Налил себе и мне. Сунул бокал в руки, свой опустошил залпом, налил еще, опустил бутылку на пол.
— Разговор будет тяжкий, — кивнул на вино, — Матери ни слова.
— Хорошо.
Я потянулся к стопке поленьев у камина. Подкинул пару в огонь, добавил в пламя немного маны. Теперь стало еще уютнее, тепло огня проникает в душу. Пляска красных языков и оранжевых искр притягивает взгляд. Пробую вино, впервые за одиннадцать лет. Терпкое, пряное, чуть кислинки и нотка сладости на языке. Отец спокойно и по-домашнему развалился в кресле, прикрывает глаза. Потек неспешный, спокойный рассказ.
— Белые волосы, отличительная черта этой семьи. В Пакараме они были уважаемой, многочисленной семьей. Тот край вечно воюет, в Пакарме много лесов и гор, а так же рудников. Там всегда льется кровь. За золото, территорию, просто так. А еще Пакарам более известен как Край Колдунов.
— Не знал.
— Там их много. Большиство слабаки, но есть овеянные черной славой. Рубедит один из таких. Барон мне многое о нем рассказал. Этот колдун обожает одну забаву. Выбирает семью, шлет письмо с предупреждением. А потом убивает, одного за другим. Страдания, боль, жажда мести, он наслаждается ими, питает свою силу.
— И семья Шадовида оказалась в их числе.
— Верно. Сначала его не приняли в серьез. У беловолосых была армия, не уступающая Альсасу. Грозная сила. Ее было недостаточно. За одну ночь пустели замки и крепости. На утро находили высушенные тела, запытанных до смерти людей. Изредка там были сумасшедшие, их разум истерзан демонами. И вот остались в итоге всего две ветви этой семьи. Шадовид и его старший брат Медовид. У обоих жены, дети. Письмо пришло к старшему. Медовид отправил дочь к брату, он не верил в победу. Правильно делал.
Отец подхватил бутыль с вином, щедро плеснул себе, добавил мне.
— У Шадовида осталось все, что было у беловолосых. Золото, воины. А еще племянница, за которой обязательно придет могущественный колдун. В последнем письме было предложение. Отдай девчонку или умрут все. Шадовид сказал, что если выбирать, то он скорее поцелует в зад Мэлиас, чем сдастся демонам. Догадываешься, что дальше случилось?
— Колдуну это не понравилось.
— В яблочко. Очень не понравилось. В конце Рубедит пошутил как демон. Он отрезал Шадовиду губы, чтобы у того остался только один выбор. Убил его родных. Но игру не закончил, племянница Шидовида жива. Теперь колдун в Альсасе, преследует барона.
— А где племянница? Как ее зовут?
— Вельда, дочь Медовида. Она сейчас в Озерном Городе, под защитой дружины барона. Столица не то место, где могут разгуливать колдуны. Шадовид сказал, что снял там шикарный особняк, попросил позаботится о девочке, если что.
— Девочке? Сколько ей?
— Тринадцать.
Сидим, пьем вино.
— Почему Альсас?
— Не знаю, как так вышло, — отец болтает вино в бокале, — Но мы теперь самое спокойное и процветающие место. У нас почти нет чудовищ, ведьм и колдунов. Хэнье в Альсасе двадцать лет, как видели в последний раз. Если с костяными ушами все понятно, то вот темные силы стали исчезать с вашим рождением.