Но она не забывала, что в обязанности королевы входит бывать на людях, поэтому она пустилась в странствие по Эссексу и Саффолку, останавливаясь в различных домах, принадлежащих знати, которые оказывались достаточно богаты, чтобы иметь честь ее ублажать.
Во время пребывания в Ипсвиче внимание королевы привлекла леди Екатерина Грей. Произошло это во время церемонии одевания — события огромной важности, потому что у королевы было такое количество платьев, из которых приходилось долго выбирать, и такое количество драгоценных камней, от множества которых следовало отказаться. В конце концов Елизавета остановилась на черном бархатном платье с сеткой из жемчуга и изумрудов и черной бархатной шляпе, отделанной золотом и украшенной изогнутым пером, которое свисало ей на плечо.
Леди Екатерина держала в руках усыпанный драгоценными камнями кушак, готовясь передать его ближайшей фрейлине, когда вдруг побледнела и упала без чувств к ногам своей госпожи.
Несколько секунд Елизавета стояла, не шевелясь, глядя сверху вниз на девушку, которая была очень красива и в тот момент представляла собой на удивление точную копию своей сестры, бедной Джейн Грей.
— Посмотрите, что с этой девушкой, — сказала Елизавета.
Кэт подошла к ним и расшнуровала платье леди Екатерины.
— Это всего лишь обморок, ваше величество.
— Поднимите ее, — сказала королева. — Положите ее на кушетку. Ей, должно быть, немного лучше. Я не сомневаюсь, что она была слишком сильно затянута.
Пока женщины хлопотали вокруг леди Екатерины, Елизавета отвела Кэт в сторону.
— Что ты скажешь по этому поводу, Кэт?
Взгляд Кэт стал беспокойным. Когда молодая девушка падала в обморок, то всегда легко было заподозрить определенную причину.
Взгляд Елизаветы был холоден.
— Я знаю, о чем ты подумала, порочное создание.
— Ваше величество, я могу ошибаться, но я уже задавала себе вопрос об этой леди.
— Ты уже задавала себе вопрос?
— Это всего лишь мое впечатление, мадам. Я не могу его объяснить.
— И ты ничего мне не сказала.
— Мадам, как же я могла объявить о своих подозрениях, если я полностью не уверена?
— Что-то на старости лет ты стала слишком осторожной. Это минутное дело. Она ведь не обычная служанка, ты должна понимать это. У меня есть долг по отношению к моим родственникам и тем, кто служит лично мне. Если твои подозрения подтвердятся…
— Мадам, не будьте к ней строги. Она так молода и красива, а ваше величество знают, как легко может произойти такая вещь.
— Легко! — воскликнула королева. Разве она не поборола свое искушение? Уже почти что поддавшись ему?
— Может быть, легко для какой-нибудь шлюхи, — резко вставила она. — Но она — леди Екатерина Грей — одна из трех сестер, о чьих добродетелях нам прожужжали все уши.
Королева не могла совладать со своим гневом и ревностью. Она подумала о том наслаждении, которым не воспользовалась, и, будучи Елизаветой Тюдор, она извергала свое негодование и злость по поводу лицемерной Екатерины, ведь к тому же Грей была возможной соперницей в отношении короны.
Она подошла к группе женщин, сгрудившихся вокруг кушетки.
— Ну? — требовательно проговорила она. — Что все это значит? Почему девушка падает в обморок в моем присутствии? Вы уже выяснили?
— Нет, ваше величество.
— Почему это нет? — Она склонилась над леди Екатериной, которая смотрела на нее полными ужаса глазами. — Ваша светлость часто увиливала от своих обязанностей, — продолжала королева. — Почему? Отвечайте мне, леди! Ты встречалась со своим любовником? Почему ты лежишь здесь с таким испуганным видом? Чего тебе бояться, если твое поведение было безупречным? Но действительно ли оно было безупречным? Выкладывай… позволь нам самим в этом убедиться! — Елизавета потянула за золотой шнурок, стягивающий корсаж Екатерины, и ухватилась за ее юбки.
Екатерина вырвалась из ее рук и, плача, упала на колени.
— Ваше величество, я на самом деле жду ребенка!
Щеки Елизаветы заполыхали, в глазах загорелся огонь.
— Ты… ты — шлюха! Как же ты осмелилась мне такое заявлять!
— Ваше величество, это совсем не то, что вы подумали. Мы поженились перед Рождеством и…
— Поженились! Значит, твое преступление еще более велико, чем я подумала. Какое ты имела право выйти замуж без нашего соизволения?
— Ваше величество, мы опасались, что нам могут не позволить, а мы не могли больше вынести разлуку…
— Стоп! Кто он?
— Это лорд Хертфорд. Он сейчас во Франции, как известно вашему величеству, и он мой законный супруг.
— Мы вызовем его из Франции, чтобы он ответил за свои грехи. Что касается тебя — ты пойдешь в свои комнаты и будешь там… моей пленницей.
— Ваше величество, — девушка обвила руками колени королевы. — Умоляю вас, сжальтесь надо мной. Не вините его. Это не наша вина…
— Значит, тебя хотели насильно выдать замуж?
— Мы так поступили, ваше величество, потому что на самом деле любили друг друга.
— Уведите ее, — сказала Елизавета. — Я сгораю от стыда, что это произошло при моем дворе. Я не верю ни в какую свадьбу. Эта девушка — шлюшка — и только пытается пустить нам пыль в глаза. Немедленно уведите ее. Ее присутствие нас оскорбляет.
Она пнула Екатерину ногой, и девушка упала на спину. Две фрейлины подошли к ней, помогли встать на ноги и увели ее, плачущую, прочь из комнаты.
— Проследите, чтобы ее хорошенько стерегли, — приказала Елизавета.
Отвернувшись от фрейлин, она победоносно улыбнулась. Леди Екатерина Грей была у королевы в руках, а Елизавета была слишком искушенным политиком, чтобы упустить предоставившийся ей шанс.
Лорд Роберт пришел в комнату леди Екатерины Грей. Он чувствовал себя не в своей тарелке, потому что у него могли быть неприятности, если королева узнает о его визите, но он не мог не откликнуться на ее призыв.
Она прислала ему записку, в которой умоляла прийти и встретиться с ней. Роберт казался жестоким и корыстным человеком, но под той оболочкой, которую составляли амбиции, билось доброе сердце. По своей натуре он был великодушен, и ему доставляло удовольствие помогать тем, кто умолял его о помощи. Ему не хотелось доставлять неприятности людям, за исключением тех, кто стоял на его пути или пренебрегал им. Леди Екатерина никогда не причиняла ему ни малейшего вреда, она была красивой молодой женщиной, а он любил красивых молодых женщин. Поэтому, даже рискуя навлечь на себя неудовольствие Елизаветы, он не мог не откликнуться на призыв Екатерины.
С величайшими предосторожностями его провели в ее комнату, где она находилась в крайне подавленном настроении.
— Милорд, как любезно с вашей стороны, что вы пришли! — воскликнула Екатерина.
— Я ужасно расстроен вашим тяжелым положением.
— Не могли бы вы замолвить перед королевой словечко за моего мужа? Я попросила вас прийти по этой причине. Я так страшусь того, что с ним случится, когда он явится сюда.
Роберт молчал. Этот глупый молодой Хертфорд мог сложить свою голову за то, что женился на женщине королевских кровей без позволения сюзерена, и ему это должно быть прекрасно известно.
— Королева взбешена, потому что вы поженились втайне.
— Я знаю, но разве мы ей лично сделали плохо?
«Вот-те на́ — плохо! — подумал Роберт. — Ты, которая, как некоторые думают, имеешь право на корону и ждешь наследника! Бедная глупышка! Но такая очаровательная, такая беззащитная и смотрит такими умоляющими и необычайно прекрасными глазами на могущественного лорда Роберта». Но он пришел не для того, чтобы говорить с ней о политике.
— Ты можешь быть спокойна, я поговорю с королевой.
Она схватила его руку и поцеловала.
— Но, — продолжал он, — это серьезное оскорбление, которое нанесла леди твоего ранга.
— Я не прошу ни о чем… только спокойно жить с моим мужем и ребенком. Мы уедем от двора. Мы будем жить в деревне. Мы оба этого хотим.