Голубые глаза Лайта наполнились силой и просвещением.
— И я верю Лорду, ведь лучше так, чем стать пищей какого-то зверя!
Вокруг его тела появилась светлая аура, а над головой образовывались первые признаки ореола.
На этот раз это явление повышенной морали отличалось от предыдущего, ведь сейчас она усиливала не только мужчину, но и…
— Именем своим, я тот, кто дарует свет веры! Так поверь же!!!
Она влияла на окружение!
И она поверила.
Дрожь в теле исчезла, а бегающие глаза сфокусировались. Не испытав прилива могущественных сил, женщина ощутила нечто большее — душевное спокойствие!
Сделав несколько шагов вперёд, она вырвалась из хватки Лайта и опустила серп на череп волка, пронзив его.
Опустив оружие, она новым взглядом осмотрела свои руки.
— Я… не люблю убивать. Да. Нет никаких чувств, кроме отвращения, но… Лучшим проявлением моей заботы и любви будет быстрая и безболезненная смерть, — она присела и закрыла остекленевшие глаза монстра. — Прости меня.
Карие зрачки сжались. Слёзы стремительно текли по щекам, падая на сухую, пыльную землю, даруя кому-то изнеможённому от отсутствия влаги — жизнь.
Аура вокруг Лайта рассеялась. Дав женщине вдоволь нареветься, как маленькой девочке, он обратился к ней:
— Время не ждёт.
Жанна лишь кивнула.
Таким образом и прошло всё утреннее время до обеда. Мужчина, ничего не скрывая, обучал женщину различным приёмам, которые успел изобрести сам. Отрабатывали они их непосредственно на волках, тем самым подняв уровень Жанны до второго.
Как и Лайт в своё время, она не сильно изменилась. Тело стало чуть выше, стройнее и подтянутее. Лицо краше, а волосы и кожа сияли при свете солнца. Как женщину, это не могло не порадовать Жанну.
Довольно часто они встречали на своём пути нового монстра. Это был орк. Имея второй уровень и подобие боевого мастерства, благо без оружия, он тем не менее мог задать жару Лайту своими массивными кулаками и резкими ударами ног, на конце которых были копыта.
Двухметровое мускулистое тело и широкий живот вместе с волосами не так сильно пугали Жанну, как отвратительная свиная рожа с пятачком вместо носа и глазами-бусинками, внутри которых зиждилась ничем не скрытая похоть.
В какой-то момент охоты, додумавшись бессовестно использовать женщину как приманку, Лайт на удивление легко начал убивать монстров.
Смотря на их розовые тела и свиную форму, он не мог не задуматься о готовке столь изысканного ингредиента.
Жанна также была не прочь попробовать. Начав разделку с нижней области, она безжалостно отрезала бессознательному орку одну из важных частей тела и засунула её в рот визжащего, словно на скотобойне, монстру.
— А как же твоя любовь и милосердие? — не мог не спросить Лайт.
— Я люблю только Лорда, а милосердие… Оставим его до лучших дней.
Облизнувшись, они принялись готовить куски мяса на костре. Сочное, оно истекало жиром, издавая на всю округу прекрасный аромат.
— Без соли и жизнь не та, — протянула Жанна.
— Не гневи Деметру! — оторвавшись от еды, сказал мужчина.
— Хм, а ты и правда веришь в неё?
Окончательно убрав еду в сторону от рта, Лайт серьёзно посмотрел в глаза, внутри которых плясало пламя.
— Я верю в то, во что верит Лорд.
Женщина также отодвинула мясо, а затем выгнулась всем телом вверх.
— Ах, хорошо! И, кстати, ты скучный. Так ты никогда не найдёшь себе женщину.
Лайт хотел огрызнуться, но вспомнил слова Фео, переданные через мысленную связь.
«Она сохранила целомудрие».
После этих воспоминаний он больше не хотел спорить. Его лицо наполнилось пониманием, что несказанно раздражало Жанну.
Дальше обед прошёл в тишине.
Закончив, они потушили костёр и, уже собираясь продолжить охоту, получили послание от Лорда, что пора возвращаться.
Кивнув друг другу, Лайт и Жанна выстроились в уже ставший привычным строй. Женщина шла впереди, а мужчина сзади.
Без проблем вернувшись на поляну, они уже собирались заговорить с Фео, но воссоединению помешали старые и новые гости.
По воздуху раздался звук вежливого стука.
— Неожиданно увидеть тебя в здравии, мой друг.
Из леса вышла группа людей, которая увеличилась в численности по сравнению с прошлым разом.
Что больше всего удивило Фео, так это подобие на паланкин и Марк внутри него, вальяжно сидящий на его поверхности среди мягкой листвы.
Рядом с ним расположилась чуть ли не обнажённая девушка азиатской наружности. И куски одежды, что покрывали её, были скорее не более чем декором, чтобы доставить глазам больше удовольствия от созерцания запретного.