Трэвис взглянул на ее бледное испуганное лицо и пожалел о том, что вот так свалился ей на голову. Но что сделано, то сделано. По крайней мере можно было утешиться хотя бы тем, что она опять не наставила на него пистолет. Не говоря ни слова, он взял один из загораживавших дверь сундуков и задвинул его на прежнее место в угол. Затем он открыл дверь и встал в проходе.
— Я говорил тебе, что не потерплю неповиновения. В следующий раз, когда я позову, отвечай! — И Трэвис вышел, громко хлопнув дверью.
Ее крик был исполнен ярости, и Трэвис мрачно усмехнулся, услышав, как о перегородку ударилась брошенная ею книга. Хорошо, что ему удалось сломить ее ненависть.
Позже, когда все принялись за еду, он вынужден был с сожалением признать, что это удалось ему ненадолго. Алисия с высоко поднятой головой появилась, как только ее позвали. Ее волосы были стянуты узлом на затылке, а платье с высоким воротом скрыто под шалью. Она взяла предложенный холодный завтрак и, не промолвив ни слова, удалилась в свою каюту так же быстро, как и пришла.
Члены команды исподтишка переглядывались и прятали усмешки. Они никогда не видели, чтобы ему перечил хоть один мужчина, а тем более женщина, которую он удостоил своим вниманием. Это предвещало чертовски интересную схватку, и они решили проследить за ее ходом.
К их удивлению, Трэвис, нахмурившись., вновь принялся за еду. Леди же ела в полном одиночестве.
Напряженное молчание продолжалось, пока лодка не подошла к заболоченной косе, отделявшей реку Огайо от Миссисипи. Место слияния двух великих рек было отмечено кучкой лачуг, но когда лодка причалила, путешественников встретили лишь тучи москитов. Скрежет днища о каменистый грунт выманил Алисию из каюты, и Трэвис бросил на появившуюся на палубе женщину обеспокоенный взгляд.
— Возвращайтесь в каюту. Это не место для леди. — Трэвис говорил отрывисто, почти грубо. Он спрыгнул на топкий берег, чтобы помочь вытащить увязавшую в тине лодку на отмель. Причала здесь не было, хотя несколько стоявших у берега судов указывали на необходимость его сооружения.
День подходил к концу, и поднявшийся с реки ветер закрутил бахрому шали Алисии. Она смотрела на скопище хибарок и думала об их обитателях. Судя по тому, что Трэвис не побоялся высадиться здесь, они не могли быть пиратами. Она устала от постоянного пребывания наедине с собой, в постылых стенах своего закутка. Пришло время научиться давать отпор.
— Тогда сделаем вид, что я не леди, — сухо ответила она, ступая на сухую землю вслед за членами команды.
— Делайте как хотите. — Недовольный Трэвис повернулся и направился к самой большой бревенчатой хижине. Он хорошо представлял себе реакцию находящихся внутри мужчин, когда она появится там с порозовевшими от ветра щеками, выбившимися из-под этого противного капора каштановыми локонами, невинными, широко раскрытыми синими глазами, одетая в одно из ее чопорных, скрывавших фигуру платьев. Когда придется уносить оттуда ноги, одна надежда на команду — иначе ее не вытащить. Может быть, тогда она научится подчиняться приказам.
Он не учел произведенного высокой грациозной Алисией эффекта на мужчин, видевших только проституток, да и то много месяцев назад. Они глазели, они отводили взгляды, они смущенно улыбались. Трэвис кривил губы, глядя, как мужчины бочком, один за другим покидали бар, в то время как Алисия, усевшись за столик в углу, с любопытством оглядывала помещение. Эти люди слишком долго находились в мужской компании, но не забыли о той чистоте, которую поддерживали в их домах жены и матери. Трэвис полагал, что этой ночью от желающих принять единственную в баре ванну не будет отбоя.
Не подозревавшая об этом Алисия с интересом изучала окружающую обстановку. Щели между бревнами были замазаны грязью, окон не было вообще. Летом здесь, наверное, очень душно, но в такой день, как этот, здесь было уютно из-за большого камина в дальнем углу зала. Она не знала толком, что это за помещение, но множество дощатых столов, ящиков и табуретов, использовавшихся в качестве стульев, указывали на то, что это было место, где собирались мужчины. Она была разочарована, что не увидела здесь других женщин. Теперь, когда они достигли этой речной стрелки, обещание Трэвиса найти ей служанку, что должно было придать респектабельность ее путешествию, обретало новое значение. Прямо по курсу лежал Сент-Луис.
Алисия наблюдала, как Трэвис заинтересованно расспрашивал оставшихся мужчин. В его гордо очерченном профиле, в том, как он изящно передвигался, неся свое тело, присутствовала почти аристократическая элегантность. Она знала мужчин, рожденных для жизни в обществе, в великосветских салонах, которые не были так стройны и грациозны, как этот дикарь. Она ненавидела его за то, что он казался особенным, а по сути был таким же, как все другие. Она восхищалась этим жестоким дикарем — и ненавидела себя за это. Если бы ей удалось вновь обрести душевное равновесие, она бы освободилась от власти этого индейца, поставила бы себя так, чтобы никто не мог прикоснуться к ней.
Вдруг внимание Алисии переключилось на легкое движение за занавеской, отделявшей заднюю часть помещения. От огня было больше теней, чем света, но постепенно она разглядела тонкую фигурку и пару любопытных глаз, смотревших на нее. Алисия не отвела взгляда, хотя и знала, что это неприлично.
Наконец, бросив настороженный взгляд на мужчину, отпускавшего напитки в задней части помещения, маленькое существо выступило вперед. Это была девочка. Прежде чем она успела преодолеть половину пути до огня, хозяин бара выругался, пересек комнату и толкнул ее назад, за занавеску.
Алисия тут же встала, и ее движение насторожило Трэвиса и его людей. Исходившая от них угроза удержала других мужчин от вмешательства, когда она подошла к вызвавшей гнев хозяина бара девочке. Алисия опустилась на корточки, помогая упавшему ребенку подняться на ноги, Трэвис же с присущим ему проворством оказался между ними и хозяином, многозначительно поглаживая костяную рукоятку своего ножа.
Оглядев девочку, Алисия заметила, что, несмотря на малый рост, у этого ребенка была вполне женская фигура, а выражение темных глаз свидетельствовало о пережитом горьком опыте. Она была еще ребенком, но тем не менее лучше Алисии знала этот мир. Бросив быстрый взгляд на Алисию и как будто удостоверившись в том, что нашла в ее лице защитницу, она дерзко повернулась к своему хозяину.
— Я слышала, что говорил этот человек. Ты обещал посадить меня на следующее судно до Сент-Луиса.
— Ему нужна команда, а не пассажиры. Так что возвращайся на место. — Массивная фигура хозяина бара угрожающе надвинулась на непокорного беспризорного ребенка.
— Мне нужна служанка, — решительным тоном заявила Алисия. — Идем сядем за стол и поговорим об этом. — Она повернулась к хозяину бара: — Принесите нам, пожалуйста, что-нибудь попить.
Оставив после себя шлейф лавандовых духов, Алисия направилась к своему месту. Она плохо знала жизнь в приграничных районах, но хорошо разбиралась в психологии слуг. Если бы хозяин бара был настоящим мужчиной, он не стал бы так обращаться с ребенком. Те, кто жестоко обращается с другими, ждут, что и с ними будут обращаться так же. Она не могла применить физическое насилие, но умела пользоваться другими методами. Он подчинится ей, она это знала.
Девочка поспешила за ней, удивленная тем, что мясистая рука не потащила ее назад. Сев на указанный стул, она, вытянув шею, изумленно наблюдала за тем, как ее мучитель наполнил кружки элем и передал их высокому индейцу в одежде из оленьей кожи. Индеец с бесстрастным выражением лица понес кружки к столу, но девочка чувствовала скрытое напряжение между сидевшей рядом с ней леди и приближавшимся к ним мужчиной. Этот человек не боялся властных манер леди.