– А ты, случайно, не поинтересовалась, с какой стати этот пират так ненавидит аристократов? И откуда ты знаешь, что из-за этой безрассудной ненависти он в один прекрасный день не изменит отношение к тебе?
– Его ненависть вовсе не безрассудна. Дело в том, что...
Сара осеклась. Она не станет рассказывать брату о прошлом Гидеона. Джордан ей все равно не поверит. Решит, что Гидеон все придумал, чтобы добиться сочувствия. Даже то обстоятельство, что капитан никогда не пытался разыскать родственников матери, показалось бы брату фальшивым. Он не поверил бы, что пират слишком горд. А вдруг благородное семейство до сих пор не желает его знать? Именно поэтому Сара хотела сначала выяснить, правда ли это, а уже потом рассказывать Джордану подробности.
Она крепко сжала ридикюль.
– Поверь, капитан Хорн имеет нешуточные основания относиться к нам именно так.
Несколько минут ехали молча, потом Джордан снова заговорил:
– Значит, ты не изменила намерений и, как и прежде, рвешься замуж за дикого, неотесанного пирата?
– Да. И никогда не изменю, так что напрасно таскаешь меня на балы.
– Так почему же ты согласилась поехать на этот?
Сестра отвела взгляд.
– Ну... у меня появились кое-какие дела...
– Дела? Интересно... и что же это задела, позволь спросить?
Сара мысленно взвесила, что именно можно сказать, и решила открыть часть правды.
– Хочу встретиться с леди Драйден, поговорить с ней.
– Относительно Дамского комитета? Насколько мне известно, леди активно занимается благотворительностью.
– Да-да. Относительно Дамского комитета, – солгала Сара.
– Разыскать ее будет не так-то легко. Сегодня ожидается настоящее столпотворение.
– Я постараюсь.
Да, она постарается изо всех сил. Даже если для этого придется перезнакомиться со всеми дамами в зале. Так или иначе, нужно срочно выяснить, действительно ли леди Драйден – мать Гидеона. Необходимо сделать это ради любимого.
Капитан Хорн поднялся на палубу «Сатира» и остановился на том самом месте, где целовал Сару в ночь пожара. В ту самую ночь, когда она ему отдалась.
На сердце камнем лежала печаль – боль не отпускала с той самой минуты, как стало известно об отъезде Сары. Сколько времени прошло в пустом, бесплодном одиночестве? Три недели? Четыре? Трудно сказать. Весь последний месяц превратился в путаницу бессонных ночей и лихорадочных, заполненных трудами и заботами дней. Капитан до предела загружал людей работой – настолько, что в конце концов даже энергичный и неугомонный Барнаби запросил пощады. Но Гидеон торопился закончить строительство домов, чтобы вплотную заняться сооружением школы и церкви.
Отныне в его жизни осталась одна-единственная цель: сделать Атлантис безупречным во всех отношениях островом. Тогда мир – а главное, Сара – услышит о его утопии, стране, где люди живут свободно, без тирании правительства. Пусть Сара узнает, что он сумел добиться успеха, несмотря на ее предательство, и пожалеет о том, что сбежала.
Капитан с силой стукнул кулаком по поручню. Кого, черт возьми, он пытается обмануть? Ей нет никакого дела до событий на Атлантисе. Она свободна, и это главное; все остальное не важно. Все, что она говорила о желании отстроить остров заново и сделать его еще краше, еще лучше, – пустые слова. А он развесил уши, поверил!
Капитан уже хотел отвернуться, но в этот момент посмотрел на свой дом. Во всей деревне только он остался недостроенным. Ну и пусть. Без Сары дом не нужен.
Без нее не имело значения, как выглядит дом, как живет его хозяин, достигли Атлантис процветания. Все потеряло смысл, да и сама жизнь внезапно опустела и наскучила.
Черт возьми, почему он не в силах выбросить предательницу из головы? Ведь она не вернется, хоть и обещала.
Капитан достал из кармана оставленный Сарой медальон и, держа в раскрытой ладони, внимательно посмотрел на серебряное сердечко. Он и сам не знал, с какой стати хранит вещицу, почему не забросил ее подальше в море. Гидеон вспомнил, как Сара то и дело прикасалась к нему, как дергала цепочку. Надо выбросить его, этот символ лжи.
Гидеон поболтал медальоном над водой. Даже у самого берега было достаточно глубоко, чтобы навсегда избавиться от напоминания о предательстве. Стоит лишь разжать пальцы.
Нет, на такой отчаянный поступок капитан не способен. Какой-то глупый сентиментальный порыв заставил снова покрепче сжать ладонь и с тихим проклятием сунуть медальон в карман.
Нахмурившись, Гидеон прошел в кают-компанию и направился к двери в свою каюту. Молли с детьми все еще спала там по ночам, но днем хозяйничал капитан. И в эту самую минуту цель визита была совершенно определенной: бутылка рома в шкафу. Вообще-то капитан не увлекался спиртным, но сегодня решил напиться до потери сознания. Чтобы хоть ненадолго забыть о Саре.
Решительно распахнув дверь, капитан вошел в каюту и услышал странный писк. Под покрывалом спряталась светлая макушка.
– Вылезай, черт возьми! – в сердцах закричал он. – Какого дьявола тебе здесь надо?
Гидеон освободил юнгу от обычных обязанностей в первый же день прибытия на остров, так что парню в каюте делать нечего; Молли только что разговаривала с Луизой на берегу.
Оставалось лишь надеяться, что в каюту не забралась одна из женщин, – сейчас не было никакого настроения разбираться с ними. А если, черт возьми, его внимания снова начнет домогаться Куини, он вышвырнет ее вон.
Внезапно капитан сообразил: это Джейн, шестилетняя дочка Молли!
Капитан постарался говорить как можно мягче и веселее.
– Эй, Джейн, это ты, малышка? Ну-ка вылезай! Не бойся, я не рассержусь и не буду тебя ругать.
Из-под атласного покрывала показалась светловолосая головка, заплаканные глаза и распухший нос, потом надутые губки.
– Ты кричал на меня! Говорил плохие слова и кричал!
Гидеон подошел и с печальным вздохом присел на край кровати.
– Знаю, детка. Не надо было этого делать. Просто в последнее время у меня очень плохое настроение.
Любопытство оказалось сильнее страха. Девчушка положила на покрывало худенькие ручки и взглянула серьезно, даже торжественно.
– Все из-за отъезда мисс Сары, так ведь?
От неожиданности Гидеон на мгновение замер.
– Э-э... видишь ли, мисс Сара не имеет к этому ни малейшего отношения.
– А, понятно. А я думала, что она собирается выйти за тебя замуж.
– Скажи-ка лучше, где твоя мама? – поинтересовался Гидеон, надеясь сменить тему разговора. Как ни крути, а он пришел в каюту, чтобы утопить мысли о коварной англичанке, а не рассуждать о ней с ребенком. – Почему Молли оставила тебя здесь одну?
– Сказала, что срочно должна поговорить с мисс Луизой. А мне велела спать. – Малышка снова надулась. – Терпеть не могу, когда заставляют спать.
Пытаясь спрятать улыбку, капитан протянул руку и ласково взъерошил светлые волосенки.
– Спать очень полезно. Давай-ка лучше я уйду, а ты закрывай покрепче глазки. Договорились?
Девочка послушно улеглась, однако зорко следила за тем, как самый главный дядя подошел к шкафу, открыл дверцу и достал ром. Гидеон чувствовал на себе пристальный взгляд и лихорадочно придумывал, куда бы спрятать бутылку. Однако не успел.
– Это джин? – спросила малышка.
– Нет. Спи.
– А мой папа иногда пил джин, а потом пел забавные песни и вообще смешил меня.
Гидеон обернулся и внимательно посмотрел на малышку. Да, Сара не раз упоминала о том, что у некоторых женщин в Англии остались мужья, однако ни разу не подумал об этом. В конце концов, если бы эти мужья были приличными людьми, женам не пришлось бы совершать преступления.
– Я очень скучаю по папе, – пролепетала девочка с трогательной нежностью. – Очень скучаю.
Гидеон ощутил острый укол совести.
– Почему же ты не осталась с ним дома?
– Они с мамой решили, что я должна поехать. Папа сказал, что дяденьки за морем не будут лезть к маме, потому что у нее есть я.