Тот кивнул.
— Да, я так сказал. Назови свое оружие, племянничек. Перл показалось, что Люк только этого и ждал.
— Поскольку пистолеты оказались совершенно непригодными, я предлагаю шпаги. — Он кивнул лорду Маркусу, и тот принес длинный деревянный футляр. — По какой-то необъяснимой причине я решил привезти с собой шпаги. Удачно получилось, не так ли, дядюшка?
Люк взял у Маркуса футляр и вынул из него две старинные шпаги.
— О, замечательно! — усмехнулся Нокс. Я всегда придерживался традиций, поэтому ты и нашел эти шпаги в Хардвик-Холле. Жаль, что ваше поколение плохо владеет шпагами.
Нокс взял одну из шпаг и, взмахнув ею, сделал несколько выпадов.
Люк с улыбкой достал из футляра вторую шпагу.
— Я очень рад, дядюшка, что мы будем драться именно этими шпагами. Возможно, они принадлежали моему отцу.
Перл следила за приготовлениями со все возрастающей тревогой. Она уже жалела, что вмешалась. Лучше бы уж кулачный бой, чем это!
— Люк, пожалуйста! — Она еще пыталась его остановить.
— Прости меня, Перл, но я должен это сделать. Так или иначе, но надо покончить с прошлым.
Лорд Маркус закрыл футляр и отошел в сторону. По его знаку дуэлянты отсалютовали друг другу шпагами, и бой начался. Никто из присутствовавших не сомневался, что он закончится смертью одного из противников.
Они медленно сближались, словно изучая друг друга.
— Даже если вы одержите надо мной победу, дядя, вы не вернете себе титул. — Люк делал обманные движения то влево, то вправо, наблюдая за реакцией Нокса. — Герцогу Оукширу известно все о ваших преступлениях, как и принцу-регенту. Если позволить вам остаться безнаказанным, это может вдохновить и других младших братьев.
Нокс сначала защищался, а потом сделал низкий выпад. Это был запрещенный прием, но Люк с легкостью его парировал.
— Если я не выиграю от этой победы, то и ты тоже. Воровство — не самый лучший пример для молодых. Что скажешь, Святой?
Нокс, очевидно, хотел этим обвинением разозлить Люка — чтобы тот допустил ошибку, но Люк его разочаровал. Выждав момент, он нанес удар, заставив Нокса отступить.
— Кто из нас больше виноват? — усмехнулся Люк. — Вор или убийца, по вине которого вор стал вором? — Он пристально наблюдал за противником и вовремя отбил очередной выпад.
— Значит, ты признаешь свою вину? — спросил Нокс, чуть отступив.
Люк отрицательно покачал головой:
— Я ничего не признаю. — Двигаясь по кругу, он делал обманные выпады, явно нервировавшие Нокса. — Однако не пристало человеку, хладнокровно убившему своего брата и оставившему его жену и ребенка погибать в огне, вдруг проявлять интерес к тому, как этому ребенку удалось выжить.
— К черту брата… — Нокс уже тяжело дышал, и пот градом катился по его лицу. Он попытался сделать еще один выпад, на этот раз целясь Люку в горло.
Люк без труда отбил выпад Нокса.
— Дядюшка, вам так хочется меня ранить? — спросил он с улыбкой.
— Я тебя не только раню! — Нокс отступил на шаг, а потом в бешенстве бросился на племянника. — Я трудился больше двадцати лет, чтобы сделать имя Хардвиков и их богатство таким, какими они стали теперь. И я не позволю выскочке и вору все разрушить! Ты недостоин титула!
С этими словами Нокс направил острие шпаги прямо в грудь Люка; он был полон решимости убить человека, унизившего его. Но Люк ловко уклонился от удара и в следующее мгновение проткнул шпагой грудь противника.
Нокс громко вскрикнул и, взглянув на расплывавшееся у него на груди кровавое пятно, упал на колени.
— Будьте вы прокляты, ты и твой отец… — прохрипел он, с ненавистью глядя на племянника.
Люк с невозмутимым видом вытащил шпагу из груди противника и проговорил:
— Ты сам себя проклял. Наконец-то мои отец и мать отомщены. Может, я и не достоин титула, но я буду защищать честь Хардвиков, пока жив. — Эти его слова прозвучали как клятва.
В это мгновение Нокс закрыл глаза и рухнул на землю. К нему тотчас же подбежал доктор. Люк отошел в сторону, и Маркус протянул ему носовой платок, чтобы он вытер пот с лица и кровь со шпаги. Потом Люк повернулся к Перл; она стояла, схватившись обеими руками за горло, и ему показалось, что она вот-вот лишится чувств.
— Он мертв, милорд, — сообщил доктор.
— Это правда? — Маркус посмотрел сначала на Нокса, потом на Люка. — Это правда, что он убил твоего отца?
— Да, правда. И как ты слышал, он так и не раскаялся. Маркус, однако, ничего не сказал по поводу обвинений Нокса в адрес Люка. И тот был этому рад.
— Полагаю, надо об этом сообщить, — пробормотал Люк. Теперь, когда все закончилось, на него вдруг навалилась ужасная усталость — он едва стоял на ногах.
Перл подбежала к нему и, поддерживая, проговорила:
— Мы поедем к моему отцу, и он скажет, какие шаги следует предпринять.
Никто не возражал. Поэтому, оставив труп Нокса на попечение доктора, Перл, Люк и Маркус направились к лошадям. Рибблтону же предстояло позаботиться о маркизе.
— Ты сможешь ехать? — спросила Перл, с беспокойством глядя на Люка.
Он утвердительно кивнул.
— Я ведь не ранен. Хотя признаюсь, утро было не из приятных.
Но утро еще не закончилось: им предстояло беседовать с герцогом.
Перл вдруг улыбнулась, и Люк почувствовал, что к нему возвращаются силы.
— Что ж, поехали. — Он тоже улыбнулся.
По дороге в Оукшир-Хаус Перл то и дело поглядывала на Люка. Конечно, он и раньше дрался на дуэлях, но ведь сейчас он убил собственного дядю, и это не могло не сказаться на нем. Перл заметила, какое выражение появилось на его лице, когда доктор объявил, что Нокс мертв. Впрочем, теперь уже Люк овладел собой и довольно уверенно держался в седле, так что, наверное, не следовало за него беспокоиться.
К радости Перл, герцог оказался дома. Накануне он вернулся очень поздно, и у нее не было возможности поговорить с ним. Разговор предстоял долгий и не очень приятный, а для отца — совершенно неожиданный, и оставалось лишь надеяться, что он не слишком его огорчит.
— Ну, в чем же дело? — спросил герцог, присоединяясь к ним в библиотеке. — Апвуд дал мне понять, что у вас что-то стряслось. Так что же именно?
— Видишь ли, отец, — начала Перл, но Люк жестом остановил ее.
— Ваша светлость, я только что убил человека, прежде выдававшего себя за лорда Хардвика, Убил своего дядю.
Казалось, его голос был лишен каких-либо эмоций, но чуткое ухо Перл все же уловило в нем горечь.
— Вот как?! Вы признаетесь в убийстве?
Перл вскочила со стула, но Люк снова ее остановил.
— Мы дрались на дуэли, ваша светлость. Хотя ее начало было несколько необычным, она происходила при свидетелях. Не знаю, оправдывают ли меня обстоятельства, — я оставляю все на ваш суд. Или на суд закона.
Герцог взглянул на лорда Маркуса.
— Вы были его секундантом?
— Да, ваша светлость. И я могу подтвердить: Нокс не оставил лорду Хардвику выбора. Он покушался на убийство — угрожал вашей дочери, леди Перл. Лорд Хардвик действовал из благородных побуждений, он защищал ее и себя.
— Это правда? — Герцог с беспокойством посмотрел на дочь. — Нокс и тебя в это впутал?
— Да, отец. — Она вспомнила, как Нокс прижимал к ее ребрам дуло пистолета, и невольно вздрогнула. — Мистер Нокс угрожал мне, и он хотел убить лорда Хардвика. А лорд Хардвик предложил ему драться на шпагах и… — Перл умолкла и взглянула на Люка.
— Похоже, я должен вас благодарить, мой мальчик, — проговорил герцог. — Вы не только избавили Англию от опасного преступника, но и спасли самое дорогое, что у меня есть, — мою дочь. Благодарю вас, лорд Хардвик. Я сделаю для вас все, что в моих силах.
— Все, ваша светлость?
— Я же сказал… А чего именно вы просите?
— Согласия на брак с вашей дочерью, — ответил Люк не колеблясь.
Герцог с удивлением посмотрел на Перл, потом на Люка.