Однако это возымело действие. Все звуки будто отрезало.
Что, через субъективные двадцать минут, дало мне возможность кое-как собрать самого себя и, отметив отсутствие всякой фантомной боли, неизменно сопровождающей процесс отката, осознать, что в очередной раз прошелся по краю.
Не скажу, что через эту треть часа был готов на любые подвиги, но один все же совершил: аккуратно открыл глаза, подсознательно готовясь, к болезненному свету.
Зря.
Никакого иного дискомфорта, кроме уже имеющегося, не ощутил. Зато отметил отсутствие верхней одежды и всякого намека на ту ужасающую рану в боку, которой наградил немец. Даже шрама не осталось!
Да и чисто физическое состояние было, на редкость, отличным.
Еще одной неожиданностью оказалось то, что в данный момент я парил сантиметрах в двадцати от пола, поддерживаемый прохладными восходящими потоками воздуха, казалось, проходящими освежающей волной прямо сквозь меня.
Что до окружающей обстановки, то оценить ее в полной мере возможности не было. На расстоянии в половину руки взгляд упирался в мутно-белую стену.
Дотронувшись до той ладонью, наткнулся на нечто твердое и холодное, как лед.
И, будто ожидая только этого, преграда становится полностью прозрачной.
—…ишел в себя. — Донеслось до моего слуха окончание чужой фразы.
Говорила, как тут же стало понятно, Луиза. А обращалась та к стоящей чуть ближе ко мне Изуми, держащей на вытянутых в мою же сторону руках раскрытую где-то на середине книгу, из которой вертикально вверх бил столб белого света.
У самого же входа каменным истуканом замер Себастьян.
Где именно мы сейчас находимся, я не знал, но одно мог сказать точно — это явно не тот гостиничный домик, выделенный Акаяши.
— Все еще нет. — Упрямо прикусив губу, ответила сестра.
— Ты на пределе. — Непривычно-серьезно произносит архонт. — Еще пара минут, и тебя саму нужно будет спасать.
Что именно тут происходит, стало понятно без дальнейших пояснений. Как и то, кого стоит благодарить о своем стремительном выздоровление.
— Изуми. — Обращаюсь к сестре, так как внушение Луизы та явно вознамерилась игнорировать. — Я в порядке.
И только после этого гуляющий по моим внутренностям ласкающий ветерок стихает, а меня самого плавно опускает на ноги.
«Или не совсем…» — Уже мысленно продолжаю предыдущую фразу, когда по телу прокатывается волна слабости, а в глазах на пару секунд темнеет.
Но миг слабости минул быстро. И тут же пришлось спешно сокращать расстояние до девчонки, так как ей, похоже, было ничуть не лучше, чем мне. Книга в ее руках захлопнулась словно сама по себе, отчего во все стороны разошлась волна белого тумана, которая и заставила Изуми пошатнуться.
— Ты как? — Едва дотронувшись до нее, ощутил неестественный холод. Температура тела явно оказалась ниже нормы.
Однако ответила мне уже Луиза, так как сестра еще в падении впала в тревожное забытье.
— Использовала слишком много сил, начав забирать от своей жизни. — Произнесла архонт, смотря на то, как я аккуратно усаживаю девчонку прямо на пол, так как мебели в комнате не нашлось. — Ничего страшного, если не заходить слишком далеко. Ты вовремя вмешался.
С секунду прислушиваюсь к своему собственному состоянию и решаю продолжать сидя.
— Где Эмилия? — Бывшей слуги Андо здесь не наблюдал, что само по себе наводило на разные мысли.
— В соседней комнате. — Просто откликнулась собеседница. — Тут еще не везде успели навести должный порядок.
— Ясно. — Ловлю взглядом взор Себастьяна, а после говорю уже ему: — Спасибо.
Поначалу, тот никак не отреагировал, но после, с задержкой в пару секунд, медленно прикрыл глаза.
— Закончил с расшаркиванием? — Возвращает внимание к своей персоне девушка.
— Пожалуй. — Рука по въевшемуся чужому рефлексу дергается потереть лоб, но успеваю перехватить над ней контроль и отправить растирать виски. — Пара вопросов: каково наше положение и что ты тут делаешь?
Вот на кого-кого, а на заботливую мамочку Луиза никак не тянула, а потому ее появление, учитывая отсутствие у Себастьяна возможности с той связаться, никак не сопряжено со всей случившейся свистопляской.
— Положение? — Архонт вдруг очень сильно заинтересовалась маникюром на правой руке. — Половина верхушки Акаяши, включая главу рода, отправилась на тот свет, с Одзи, и того интереснее. У них остался лишь какой-то сопляк и едва ли пятая часть старейшин. Остальные рода Арнов, как и прочие Дома, почти не пострадали. Как бонус, бои распространились и на город, так что замять весь инцидент точно никто не сможет.