— Я понимаю это. — Все же справилась с собой девушка, подняв полный решимости взгляд. — А потому готова принять любое наказание от вашей руки
— Химура. — Поправляю ту чуть отстраненно.
— Что? — Переспрашивает меня собеседница, явно сбитая с толку.
— Химура, а не господин. Мы же договаривались с тобой, что наедине ты называешь меня по имени. — Напоминаю об одном из разговоров.
— Я не понимаю. — Несмотря на мое пояснение, растерянности в ее голосе меньше не стало.
— Все просто, Эм. Возможно, в среде аристократии считается правильным наказывать провинившихся слуг, допускаю мысль, что найдутся даже те, кто станут лечить такого человека, не давая умереть от ран, только для того, чтобы наказать лично. Но я не часть этого мира. Ты поступила необдуманно, но свою вину будешь нести сама, а я не для того собирал твой разум из осколков, чтобы наносить какой бы то ни было вред.
Молчание. Но теперь оно целиком состоит из напряженного внимания.
У меня оказалось достаточно времени, чтобы подумать над своей реакцией, и я понял, что не чувствую себя в праве что-либо здесь делать. Эмилией сыграли, и ее вина в том, что она поддалась эмоциям, а моя — в том, что враги знали бывшую слугу Андо гораздо лучше меня.
— Я расскажу тебе все, что ты пропустила…
Моя речь затянулась. Кто бы мог подумать, что за такой небольшой промежуток времени, произойдет столько всего? Начав с причины, по которой опоздал на судьбоносный разговор со своей слугой, остановился на совсем недавнем нападение на Одзи и Акаяши, не упустив и планов Рузуки. И, конечно же, упомянул о роли Сэтоши.
Под конец моей речи из глаз Эмилии текли слезы, а сама она уткнулась взором куда-то в колени. Я не приукрашивал, но и не смягчал факты, говоря, как есть, или думая, как оно есть.
— Он сказал, что кроме нас никого не осталось. — Опустошенно выдала Эмилия, когда мой монолог подошел к концу.
— Это лишь подтверждает, что уже на тот момент Сэтоши был на стороне врага. По своей воле или нет, но это так.
Даже тот способ, с помощью которого мужчина разговаривал со слугой… Тут все было сделано, чтобы оставить как можно меньше следов. Я же в тот день мониторил округу Точкой, и в ней данная встреча не отразилась.
Ублюдок словно знал, как действовать, воспользовавшись аналогом обычного телефонного разговора.
— Выходит, из-за меня… — Голос девушки дрожит, и эта дрожь передается и телу.
— Нет. — Обрываю ее, прекрасно понимая, что она хочет сказать. — Они погибли не из-за тебя, а из-за Сэтоши или того, кто сделал из него марионетку. Однако, если бы ты не поддалась тогда эмоциям, то как минимум Симада был сейчас здесь. А, возможно, и не только он.
Мой тон оставался ровным. Эмоции заперты внутри, а снаружи лишь жесткая прямота.
— Твоими чувствами сыграли, Эм, и я хочу, чтобы ты осознала все, к чему это привело.
После чего встал, отодвинув стул в сторону и, не говоря больше и слова, вышел в коридор. Чтобы, закрыв за собой дверь, спиной привалиться к стене. Непростой разговор и из меня выпил порядочно сил, но это ничего.
Основная тяжесть должна лечь на девушку.
Как это не жестоко, но она обязана через этой пройти, решив, тем самым, свою дальнейшую судьбу.
Я не могу оставить подле сестры человека, которому не доверяю. Эмилия сейчас либо вынесет из всего этого урок и станет сильнее, либо сломается под навалившимся грузом. А чтобы тот не натолкнул ее на мысль о смерти, рядом подежурит спрятанная под Сферой иллюзия, в чьей задаче предупредить меня, если что-то пойдет не так.
Стереть из памяти слуги и сам разговор, и его следствия сумею в любой момент. Но это же будет означать, что Эмилии не место рядом с Изуми.
Бросать девушку на произвол судьбы не стану и в этом случае, но лично ее будущее станет иным.
— А ты умеешь быть жестким. — Совсем рядом, как черт из табакерки, нарисовалась Луиза.
«Как будто специально тут стерегла».
— Сказал человек, который выкинул ее, как пипифакс, задолго до.
Чем добиваюсь лишь легкой усмешки:
— Встреться ты мне лет четыреста назад, то я бы тебе врезала.
Жаль. Надеялся хоть немного выбить архонта из колеи, заставив выдать еще пару деталей из прошлого. Судя по всему, такие уловки на нее срабатывают только тогда, когда она сама не сильно против.
— Боюсь, что тебе предстоит немного иное.
— Интересный ты все-таки парень, Химура. — Фыркает собеседница.