Теперь же, даже с внушительным опытом битв, что едва ли уступит таковому у Луизы, Лорд был обречен. Он все еще мог опасно огрызаться, мог сводить к минимуму получаемые повреждения (только за счет своего опыта и знаний, как правильно противостоять тому или иному трюку), но главного это все равно не меняло.
Его шансы к победе стремились к нулю.
Все как и должно быть. Все как всегда…
Или не совсем?
Внезапно, что-то поменялось, и предвидение опасности стало показывать совершенно иную картину.
Архонт, что как раз в этот момент восстановила золотистый ореол и хотела было прорываться внутрь черного кокона, на миг застыла.
«Луиза, послушай…» — Донеслись до нее мысли парня, и вдруг прервались.
Связь вновь ослабла.
Похоже, она переоценила его. Вмешательство юного Киоу оказалось полезным в деле с Кристиной и в плане эвакуации жителей, но во всем остальном… Его техники показали себя не с самой лучшей стороны. Что здесь, что во внутреннем мире Крис. Да и, по факту, их советы чаще оказывались неверными, чем полезными.
Если бы она следовала только им, то, скорее всего, не получила ранения, но и Лорд остался бы невредим.
И тут она заметила десятки неизвестных символов, что стали проявляться прямо в воздухе и тут же будто вплавлялись в него.
И мир откликался на это, стремительно погружаясь в сумрак, что рождала проявляющаяся в небе теневая копия Луны.
«Затмение?» — Эту технику она уже когда-то видела в исполнении Кристины, вот только та потратила на ее призыв гораздо больше времени. — «И ты, действительно, думаешь, что я дам тебе время, чтобы усилиться?»
«Не делай этого!» — Пытается предостеречь Химура, но архонт уже решилась:
«Пора с этим кончать…»
Что я мог сказать про сражение двух монстров? Оно одновременно и соответствовало ожиданиям и в чем-то их превосходило, отдаленно напоминая столкновение Себастьяна и Томаса, но на другом — более высоком — уровне.
Одно можно было говорить точно: если бы союзница не отправила врага вверх, то они здесь все разнесли бы в прах.
Но даже так, непосредственно под ними город стремительно превращался в руины. Удары окаменевшего воздуха не оставляли шансов ничему живому, снося все со своего пути.
Лишь стены зданий могли выдержать несколько порывов, прежде чем начать складываться, да занятые неизвестными мне родами небоскребы стоически принимали отголоски битвы.
У последних дела шли лучше всего, так как еще, после срабатывания ловушки и ее полного разрушения, соседние высотки накрыли пленки стационарных щитов.
Похожая же пленка появилась и над больницей и аэропортом, над которым, к слову, в данный момент набирал силу пронзительный вой воздушной тревоги.
Что же, надеюсь, они выдержат.
Однако опасность исходила не только от ударных волн, которые лично я старался перепрыгивать с помощью Блика, но и от иных факторов.
Например, эти вспыхивающие в момент соприкосновения грязно-золотистые сферы. Они создавали просто невероятный жар, от которого даже за сотни метров начинал плавиться пластик.
Эти то и дело возникающие короткие вспышки послужили причиной не одного начавшегося пожара.
Но, пожалуй, самым опасным были структурированные ошметки техник. Последние несли в себе практически полноценную атаку. И их остановить не удалось пока еще никому и ничему.
Благо, что те носили единичный характер.
Избегать всего этого было относительно несложно, но лишь по той причине, что я и не думал подбираться слишком близко.
С той интенсивностью, с которой шел обмен ударами — а вспышки возникали едва ли не одновременно в пятерке мест разом — мне и думать нечего было идти на сближение.
Да и что я сейчас могу?
Обращаться еще раз к Эфиру в данный момент точно не стоит. И без того прошелся по самой грани, а без заемной мощи, Связь и Нырок — мой текущий потолок.
Иллюзии в этой мешанине сил не помогут, Пресс едва ли будет замечен, под Сферой Луизу не сумею спрятать уже я. Потому и оставалось, что наблюдать из относительно безопасного далека. Наблюдать и думать.
Мне никак не давал покоя тот факт, что Лорд не использовал ловушку в полную силу.
Да, он бы не сумел этим убить архонта, но шанс нанести той значительный урон у него имелся. И причин, почему враг поступил иначе, найти никак не мог.