***
Ничего интересного или важного без нас не случилось, и даже Бренор ничего не взорвал. Узнав у старосты новости, мы вернулись домой, посмотрели на небо, на часы — и решили, что дорога осталась одна — баня, ужин и постель.
А ночью выпал снег.
Я проснулся оттого, что Хели, выбравшаяся из постели, раздёрнула занавеси на окне. Одеться она, естественно, и не подумала, и я застыл, любуясь её силуэтом…
— Снег выпал, — сказала она, — и небо ясное… Дин, там так здорово!
— И правда, — согласился я, подойдя к жене и обняв её. — Погуляем?
— Можно… Скажи-ка, а откуда ты знаешь Мегалкарвен?
— Я её не знаю — мы встречались лет тридцать назад, да и то мельком… Ты же была в Императорской галерее?
— А кто там не был ни разу? — фыркнула она в ответ.
— "Маленького воина" помнишь?
— Шутишь? Это же самая первая работа Мегалкарвен! И мальчишка такой милый, ты, наверно, в детстве тоже… — Хели осеклась, сообразив, в чём дело. — Погоди, так это…
— Ага, — я взъерошил Хели волосы. — Это я. Мне было шесть лет, и я очень хотел доказать отцу, что я уже взрослый и меня можно взять на охоту…
— И как?
— Он долго смеялся, но на охоту взял и даже дал из арбалета выстрелить, правда, никуда я не попал, — я улыбнулся. — Весной надо будет в столицу выбраться — посмотреть, что у Мегалкарвен получилось.
— По-моему, она нас позовёт, — Хели прижалась ко мне и хихикнула. — А пока что тебя явно зовёт природа в моём… лице…
И с этим было не поспорить.
Солнцеворот
Солнцеворот… Здесь, конечно, не Пустоши, где в этот день солнце вовсе не восходит, но всё же это самый короткий и тёмный день, и празднуют его здесь куда как шумнее, чем в столице. И без лорда тут никак…
Началось же всё с шамана, который с утра пораньше припёрся и принялся колотить в бубен и петь дурным голосом. И слышно его было отлично, несмотря на двойные рамы и отличное эльфийское стекло в них… Ну да шаман — неизбежное зло, привычное и знакомое. И справиться с ним известно как — кувшином да бутылкой.
Кувшин я ему и выдал — с мёртвой водой, настоянной на полыни. Та ещё косорыловка вышла, только шаман её и пьёт…
— Вуф! — фыркнул шаман, приложившись к кувшину. — Хорошо пошла! Ну, стало быть, и год кончился, духи солнце раздувают, а мехи смазать потребно…
Я вручил шаману кусок солёного сала и поинтересовался новостями.
— Да всякого по мелочи, — пробурчал шаман сквозь сало. — И срочного ничего, так что пойду я, а то ж духи…
— Ну раз духи, то возьми, что ли, ещё кувшин, — предложил я. Кувшин был заблаговременно припрятан у двери, так что тут же и был выдан. Шаман удалился, а я отправился в гостиную — украшать.
Здесь, на севере, на Солнцеворот, дома украшают сосновыми ветками, а не остролистом, но у отца и тут не как у всех — он всегда притаскивает вместо веток целое дерево футов шести и украшает его колокольчиками, золотой и серебряной проволокой, из которой плетутся всякие узоры, бусинами из цветного стекла… Ещё отец очень любит рассказывать сказку про живущего далеко на севере духа морозов, который приносит подарки детям. Ну, я уже лет в семь сообразил, что духи тут не при чём, но сказку до сих пор люблю и при случае рассказываю… И дерево ставлю вместо веток.
С деревом было проще всего — пошёл в лес, нашёл подходящее да и срубил. Главное, чтобы шаман не возражал, а он не возражал — где рубить нельзя, я знаю и туда, само собой, не полез. Да и незачем — там деревья старые, с крепостную башню высотой…
Сосну футов шести с небольшим я нашёл быстро, и приглянулась она мне сразу же — пышная, ровная, ветки крепкие и начинаются не слишком низко… Сразу понятно, что подходит она отлично, и дальше искать смысла нет. Я и не стал — расчистил снег у ствола и не торопясь срубил.
Во дворе опять оказался шаман. Попрыгал вокруг меня, понюхал ветку и объявил, что в дереве поселился добрый дух. Поэтому на него обязательно надо повесить что-нибудь сладкое, а когда засохнет — закопать во дворе. Шаман, что с него взять… С другой стороны, почему бы и нет? Вреда никакого, а польза очевидна — шаман доволен и воду не мутит.
Получив чарку можжевеловой, шаман убрался, а я занёс сосну, поставил на сколоченную Шагратом крестовину и отправился в подвал — среди всего прочего были у нас сваренные в меду яблоки. Отличная, между прочим, штука…
Мы никуда не спешили, а потому закончили как раз к обеду, не в последнюю очередь — из-за рыси, которому вздумалось поиграть с цепочкой из разноцветной бумаги. Она же шуршит…
Имени, кстати, наш питомец так и не получил, потому как "Скотина кистеухая" — всё-таки не особо подходящая кличка, хоть и совершенно справедливая. Котик, чтоб ему…
Ну так вот, с сосной мы управились к обеду — и как раз появилась Натирра и оба ученика Хели, Темар и Кирни.
Вообще-то они родные брат и сестра, но поверить в это свежему человеку непросто — уж очень они разные. Кирни — самый обычный северянин, русый, голубоглазый и рослый, хоть ему всего двенадцать. Темар четырнадцать, но ростом она даже меньше брата, кость узкая и волосы почти чёрные. И глаза, считай, жёлтые, правда, не как у оборотня… Хотя у её матери такие же, так что и остальное, наверно, тоже — говорят, она уже пришла в наши края седой, а былоей тогда лет пятнадцать…
Ну так вот, пока брат с сестрой таскали яблоки с сосны, Натирра выставила на стол свой подарок — чудную сладость из кусочков крутого теста, перемешанного с медом и изюмом. Степняки такое любят… И начался пир. А что размахом он до столичных празднеств не дотягивает — так кому до этого дело есть? Мы тут веселиться собрались, а не пыль в глаза пускать…
И было действительно весело. Просто так, потому что праздник… Рассказывали всякие истории, болтали о пустяках, не давали шаману петь, наелись от пуза — и настала пора отправляться в Замостье. Бренор обещал огненное представление, и пропустить его не хотелось — всё-таки он мастер, несмотря на постоянные взрывы…
Бренор вытащил из трактира не особо тяжелый, но громоздкий ящик, уселся на него и приложился к фляге.
— Вот сейчас ещё чуток стемнеет, — сообщил он, — и будет самое оно…
И принялся распаковывать ящик. Ничего впечатляющего там не было — какие-то свёртки и деревяшки, не поверишь, чем оно обернётся…
Пока Бренор разбирал своё имущество, окончательно стемнело, и он принялся за дело. Воткнув в снег палку, он поджёг фитиль и отскочил. Шутиха с пронзительным свистом взлетела и вспыхнула ослепительно-золотым огненным шаром. За ней взлетела вторая, разлетелась синими искрами, ставшими серебряными и погасшими. Третья — ярко-алый цветок, четвёртая — огненное колесо, пятая — что-то похожее на драконью голову…
Всё-таки в этом искусстве с дварфами никому не тягаться — ни эльфам с их магией, ни людям. Вот Бренор — за пару дней в одиночку устроил такое, на что у столичных мастеров не меньше месяца ушло бы… И денег, если уж на то пошло, они содрали бы немерянно.
Возвращались мы уже ночью — хорошо ещё, что луна почти полная и дорогу видно, а то от магического света тени слишком резкие, а валяться на дороге после праздника может что угодно и кто угодно. И валялось — нам тогда бревно попалось и кусок забора, который Свет знает кто и зачем выломал…
Ну а дома я подбросил в камин дров, и мы с Хели устроились в кресле и просто смотрели на огонь. Точно так же, как в тот вечер, когда я позвал Хели замуж… На что она ответила, что всегда считала, что конные лучники — ребята шустрые…
А сегодня Хели просто сидела, прижавшись ко мне, смотрела на огонь и молчала, наслаждаясь теплом. Может быть, тоже вспоминала тот вечер, может быть — что-то другое — я никогда не спрашивал её о прошлом, и не спрошу. Если захочет — расскажет сама, а напоминать лишний раз…
Десять лет назад, когда мы впервые встретились, кошмары мучили её почти каждую ночь. Сейчас — почти никогда. Десять лет назад они были недавними. Этого достаточно, чтобы не задавать лишних вопросов…