Никакого особого ритуала не потребовалось. Простого прикосновения к камню и короткого обещания хватило, чтобы на лбу девушек вспыхнул символ жречества. Для Послушниц это всего лишь красная метка в виде капли крови.
— Пока настоятельницы не прибудут в замок, на вас двоих ложится обслуживание алтаря. — сказал я тем послушницам, что останутся в ордене, после чего вернулся к управлению религией.
Выделив, находящийся у меня в замке, алтарь, указал его Главенство, установив за собой все права по управлению, и временно делегировав их одной из послушниц. В дальнейшем надо будет выбрать одну из жриц и назначить её своим замом. Так же задал улучшение окружающей обстановки, затратив тысячу золотых, активировал отстройку невысокой, символической изгороди по периметру. Никакой функциональной роли она не несёт, выполняя всего лишь эстетическую функцию. Затем в очередь попали изменение земли вокруг алтаря и, в конце концов, два стола для подношений. Лезть в дипломатию пока не стал, лишь выделив 15 % от недельного бюджета на распространение веры.
Покончив с обязанностями религиозного сановника, я пошёл к таверне, где по традиции должны были находиться мастера гильдии воров в этот час. Последовавшая за мной жрица привлекла моё внимание. останавливаться я не стал, и на ходу стал расспрашивать её об особенностях.
Послушница пока не имела, каких-либо личных особых навыков кроме духа хранителя. Немного умела обращаться с копьём и лёгкими доспехами, немного владела луком, знакома с жизнью в лесу, и, пожалуй, что всё. В принципе и так стоит благодарить провидение, которое надоумило меня в самом начале всячески способствовать обучению своих подданных, потому-как владения луком и знания леса никак не предполагались для общей массы крестьян, откуда и происходила жрица. Конечно, в нашем случае они останутся мало применимы, всё же жрице не столько придётся сражаться, сколько лечить и усиливать, но любые знания на горбу не носишь, пусть будут. Из открывшихся ей при посвящении навыков, жрица получила слабенькое исцеление и какое-никакое усиление. Более существенные благословения станут ей доступны при поднятии личного уровня и продвижении в клире, что в условиях её службы под моим руководством обещают быть весьма скорыми.
Спросив про её дух хранителя, я получил в ответ короткую историю, о том, что дух в прошлой жизни был деревенской ведьмой. Хотелось бы сказать, что простой деревенской ведьмы, но к сожалению, или к радости, не совсем. Будучи ещё молодой девчонкой её угораздило влюбиться в молодого местного пацана. Парень не будь дураком, влюблённостью молодой, симпатичной дурёхи воспользовался сполна. «Любовь», а по сути простые плотские утехи молодых ребят, продлилась почти год, как раз к совершеннолетию остолопа, когда выяснилось, что у парня есть неплохая предрасположенность к свету, и предстоял ему проторенный путь в святую инквизицию. Само собой, в новоявленном пути к счастью, места деревенской давалке не нашлось.
Оставшаяся в деревне, девушка познала всю суть такого явления, как ничейная пользованная девка. Единственной отрадой для неё стала, жившая на отшибе, старуха, которая не попрекала её и не пыталась затащить её на сеновал, а просто ставшая учить несчастную всяким жизненным мелочам и премудростям.
Через пару лет обучения, когда ведьмочка уверилась в собственной силе, в деревни стали происходить всякие непотребства. То корова у самой красивой крестьянки вдруг сдохнет, то муж запьёт, и налево ходить станет. Потом у старосты, постыдная болячка выскочила, за что он был нещадно бит женой, дочкой кузнеца. И подобные несчастья, словно зараза, стали по всей округе распространяться. Так ещё и молодые ребята сохнуть стали.
День ото дня их силы буквально таяли, словно их кто-то выпивал. Ни один ответить внятно ничего не мог, лишь хрипели и выпученными глазами вращали на все вопросы.
Само собой, виной всему была ведьма, что набралась сил и стала возвращать должки своим соседям и не просто так, а сторицей. Там проклясть, здесь порошочка подсыпать, там заезжую потаскушку, под напоенного старосту подложить. В лучших традициях ведьминой культуры, девушка стравливала всех со всеми, находясь вне подозрений.
Но все эти мелочи были лишь отдушиной, основной же местью стал навод на всех молодых парней деревни. Чары обеспечили, что молодые люди поголовно стали сохнуть по ведьме. Каждую ночь, ещё молодая женщина проводила верхом на очередном деревенском простачке, не хуже некоторых суккуб, выкачивая из них жизненные силы. Дабы стадо не тратило их попусту, ведьма накладывала на каждого жеребца парочку дополнительных проклятий. Первое, на невозможность признаться о причинах болячки, второе же, на пропадание интереса к другим селянкам, акромя ведьмочки.