Выбрать главу

+50% к защите от ментального воздействия

+50% к Воля

— 20% к Харизма

Внимание! Как последователь Древнего Ужаса вы проходите через метаморфозу!

Внимание! Ваше обаяние превращается в величие!

Внимание! Теперь, чем выше ваша Харизма, тем сильнее становится Аура Величия вокруг вас!

Внимание! Величие, в отличие от обаяния, вызывает страх и трепет у игроков, нежели вдохновение!

Все игроки в вашем присутствии будут подвержены Ауре Величия!

Игроки с низкой Волей могут потерять сознание при вашем появлении!

Вот тебе и плата за то, чтобы выставить Чёрти-что богом-покровителем Спарты.

Древний Ужас…

Ха-ха, я и не сомневался, что Чёрти-что далеко не светлая богиня, но чтоб прям так?

Мы что, выбрали тёмную сторону? Наши мечи отныне будут светиться красным?

Мда, насаждать добро и справедливость, прикрываясь тёмной богиней, будет ой как непросто.

Что интересно, благодаря благословению Чёрти-что, мне и другим игрокам теперь открывается вид на поле боя.

А конкретно на сотни и тысячи духов, что летают над постройками с крепостными стенами в поисках новых «вместилищ».

Целый рой так и вовсе кружится вокруг храма Чёрти-что, надеясь пробиться внутрь.

— Так, а что теперь? — задаёт закономерный вопрос Малой.

— А теперь я придам вам сил, мои верные воины, — следует ответ.

И все в храме содрогаются.

Элегантная фигура в тяжёлых доспехах теперь шагает по холодному полу из мрамора, пока ошарашенные игроки освобождают путь.

Звон её доспехов звучит, как оглушительное эхо, вслед за её вздохом сердце пропускает удар.

А от одного взгляда на серебряную маску хочется проглотить вязкую слюну.

Взмахом ладони она посылает невидимую волну вокруг себя.

И все духи в непосредственной близости сгорают в чёрном пламени, истошно вопя и шипя.

Взгляд среброволосой девушки опускается на меня, её лицо опасно приближается ко мне.

Наши лбы касаются друг друга.

Я ощущаю, как холод её маски дарует спокойствие и даже какое-то необъяснимое успокоение.

— Веди моих последователей в первый бой, Мой верный Генерал, — шепчет она мне на ухо. — Воздай им всем за пролитую кровь и те смерти, что настигли наш общий дом.

И я киваю с довольной улыбкой.

— Полагаю все готовы? — спрашиваю напоследок я у всех присутствующих.

Пятьдесят или около того высокоуровневых игроков. Вот и вся наша общая сила, которой противостоят тысячи духов и ещё под тысячу одержимых спартанцев.

Однако, больше ни у кого нет страха и беспокойства в глазах.

Ведь с нами аж целый Древний Ужас!

— Тогда пошла жара! — выкрикиваю я и первым покидаю пределы храма.

Глава 3

Действовать следовало быстро.

На пределе возможностей.

Каждая минута стоила слишком много. Благодаря благословению Чёрти-что, теперь мне и остальным не придётся беспокоиться о вторжении духов.

Следовательно, можно было полностью сосредоточиться на спасении полиса.

Перво-наперво, начинается зачистка жилых районов и улочек в Спарте.

Здесь находятся преимущественно новички, которых мы оставили в тылу.

Гвардейцы и высокоуровневые игроки справляются с ними на раз-два.

Как-никак, а разницу в уровнях никто не отменял. Да и хорошо ещё, что на всех солдатах крепкие доспехи, что не даёт когтям и зубам добраться до уязвимых мест.

Вообще, наибольшее число смертей, как я могу уже определить, приходится именно на новичков и лёгкую пехоту.

Ветераны в массе своей или ещё сопротивляются духовному вторжению, или предпринимают попытки убить окружающих, будучи в доспехах.

Да и другие солдаты также в броне… потому по итогу и получаем вой, крики, брызги крови, но без смертей.

В массе своей, конечно…

Однако, есть кое-что, против чего даже у солдат нету контраргумента. И это духи рангом повыше.

Уже сейчас, носясь по улочкам, я тут и там замечаю «видоизменённых». Уродцы и тут решают себя проявить.

— Осторожно! — кричит Пирра.

И я едва успеваю подставить лезвие меча под когти «феи». Тело девушки уже полностью принимает облик улыбчивого монстра, который только и метает молнии из своих глаз в мою сторону.

Удар клинком, пинок в живот и снова выпад. «Фея» вопит от боли, но я продолжаю напор, занося руку с мечом.

Последний резкий выдох из моих уст, и жизнь «изменённой» прерывается.