Марк не стал удивляться тому, что Джейс это знал. Эмма часто доверяла Клэри.
— Он был мне обязан. Из-за него те, кого я люблю, сильно пострадали.
— Тем не менее, — начал Джейс, — есть шанс, что он благосклонно отнесется к нашим вопросам. Особенно, если бы мы могли сказать ему, что ты их поддерживаешь.
Марк ничего не сказал. Клэри поцеловала Джейса в щеку и что-то прошептала ему на ухо, прежде чем вышла из комнаты. Джейс наблюдал за ее уходом, его выражение мгновенно смягчилось. Марк почувствовал резкий удар зависти. Он спросил себя, сможет ли он когда-нибудь быть таким с кем-то, тем способом, каким соответствовали они — добрая шаловливость Клэри и сарказм и сила Джейса. Он задавался вопросом, подходил ли он когда-либо Кирану. Если бы когда-либо подошел Кристине, все изменилось бы.
— Что ты хочешь спросить у Кирана? — задал он вопрос.
— Некоторые вопросы о королеве и о короле, — ответил Джейс. Заметив нетерпеливое движение Марка, он сказал: — Я расскажу тебе немного, но помни, что я ничего не должен тебе рассказывать. Конклав оторвет мне за это голову, — он вздохнул. — Себастьян Моргенштерн оставил оружие в одном из Дворов фейри, — сказал он. — Оружие, которое может уничтожить всех нас, уничтожить всех Нефилимов.
— Что может делать это оружие? — спросил Марк.
— Я не знаю. Это часть того, что мы должны выяснить. Но мы знаем, что оно смертельно опасно.
Марк кивнул.
— Я думаю, что Киран поможет вам, — сказал он. — И я могу дать вам список имен фейри, среди них можно найти тех, кто может быть дружелюбен к вашему делу, потому что оно не будет популярным. Я не думаю, что ты знаешь, как сильно они тебя ненавидят. Если у них есть оружие, я надеюсь, вы найдете его, потому что они не колеблясь используют его, и они не пощадят вас.
Джейс посмотрел сквозь золотые ресницы, которые были очень похожи на Кита. Его взгляд был внимателен и спокоен.
— Милосердие к нам? — спросил он. — Ты один из нас.
— Кажется, это зависит от того, кого вы спросите, — ответил Марк. — У тебя есть ручка и бумага? Я начну с имен….
***
Прошло уже много времени с тех пор, как дядя Артур покинул комнату на чердаке, где он спал, ел и работал. Джулиан сморщил нос, когда он и Диана поднялись по узкой лестнице — воздух стал более спертым, чем обычно, прогорклым от старой еды и пота. Тени были плотными. Артур сам был тенью, сгорбившись над своим столом, ведьмин огонь светил в тарелке на подоконнике. Он не реагировал на присутствие Джулиана и Дианы.
— Артур, — позвала Диана. — Нам нужно с тобой поговорить.
Артур медленно повернулся на стуле. Джулиан почувствовал его взгляд на Диане, а потом на себе.
— Мисс Рейберн, — проговорил он наконец. — Что я могу сделать для вас?
Раньше Диана сопровождала Джулиана в походах на чердак, но редко. Сейчас, когда истина об их положении была известна Марку и Эмме, Джулиан смог признаться Диане в том, о чем они всегда знали, но никогда не говорили.
Многие годы, до тех пор, пока ему не стало двенадцать, Джулиан не знал, что его дядя Артур сумасшедший, его рассудок был разрушен во время его заключения в Благом Дворе. У него были периоды ясности, благодаря лекарству, предложенному Малкольмом Фейдом, но они никогда не длились долго.
Если бы Конклав знал правду, они бы мгновенно удалили Артура с его места во главе Института. Вполне вероятно, что он будет заперт в Базилике с запретом покидать ее или иметь посетителей. В его отсутствие, без взрослых Блэкторнов, способных управлять Институтом, дети будут разделены, отправлены в Академию в Идрисе, разбросаны по всему миру. Решимость Джулиана никогда не позволить этому случиться привела к пятилетнему хранению этой тайны, пятилетнему сокрытию Артура от мира и мира от Артура.
Иногда он думал, поступает ли он правильно для своего дяди. Но разве это имело значение? В любом случае, он защитил бы своих братьев и сестер. Он принес бы Артура в жертву за них при необходимости, и если моральные последствия будили его иногда среди ночи, в панике и нехватке воздуха, что ж, тогда он будет жить с этим.
Он вспомнил проницательные глаза фейри Кирана на себе: у тебя безжалостное сердце.
Возможно, это было правдой. Прямо сейчас Джулиан ощущал свое сердце мертвым в груди, опухшим, безжизненным куском. Казалось, что все происходит на небольшом расстоянии — он даже чувствовал, как будто он двигался медленнее по всему миру, как будто он пробирался сквозь воду.
Однако ему было легче, что Диана с ним. Артур часто принимал Джулиана за его мертвого отца или дедушку, но Диана не была частью его прошлого, и у него, казалось, не было выбора, кроме как узнать ее.