Кит молчал. Диана откашлялась.
— Так какие планы на завтра, Зара, Диего? Я могу чем-то помочь вам в Институте?
— Теперь, когда ты упомянула это, — ответила Зара. — Было бы невероятно полезно…
Все, даже Кит, прильнули интересом.
— Если бы ты постирала наше бельё, пока нас не будет. Океанская вода быстро портит вещи, не находишь?
* * *
Ночь наступила с неожиданностью теней в пустыне, но несмотря на звук волн, идущий через окно, Кристина не могла уснуть.
Мысли о доме терзали её. Её мама, её кузены. А точнее, несколько последних дней с Диего и Хайме. Она вспоминала выходные, которые однажды провела с ними, выслеживая демона в полуразрушенном городе-призраке Герреро Вьехо. Их окружал сказочный пейзаж: полузатонувшие дома, поросшие бурьяном, здания, краску которых долго вымывала вода. Она лежала на камне с Хайме под бесчисленными звёздами, и они рассказывали друг другу, чего они хотели больше всего на свете. Она — закончить Холодный Мир; он — вернуть семье доброе имя.
Раздражённая, девушка выбралась из постели и спустилась вниз, освещая свой путь только ведьминым огнём. На лестнице было темно и тихо, с небольшим шорохом она пробралась через заднюю дверь Института наружу.
Лунный свет покрывал маленькую грязную парковку, на которой стояли машины Института. За ней был сад, где классические белые статуи из мрамора нелепо проглядывали сквозь пески пустыни.
Кристина внезапно заскучала по маминому саду с розами с новой силой. Аромат цветов, слаще, чем пустынный шалфей; мама, которая ходит среди стройных рядов. Кристина шутила, что мама, должно быть, прибегала к помощи Мага, чтобы цветы цвели даже в самое жаркое лето.
Она отошла дальше от дома, к рядам лавровишни и ольхи. Приближаясь к ним, девушка увидела тень и замерла, осознав, что не взяла с собой никакого оружия. «Дура», — подумала Кристина. Пустыня была полна опасностей, и не все они были сверхъестественного характера. Горные львы не разбирались бы: Примитивный или Нефилим.
Это оказался не горный лев. Тень приблизилась, она напряглась, затем расслабилась. Это был Марк.
Свет луны делал его волосы серебряно-белыми. Голые ноги выглядывали из-под краёв джинсов. Изумление отразилось на лице парня, когда он увидел её. Он без колебаний подошёл к Кристине и положил руку на её щёку.
— Ты мне только кажешься? — спросил он. — Я думал о тебе, теперь ты здесь.
Это было так характерно для Марка — честное выражение своих эмоций. «Потому что феи не смогли бы солгать», — подумала девушка. А он вырос в их окружении и научился говорить о любви, и любить с Кираном, который был горделивым и высокомерным, но всегда честным. Феи не связывают истину со слабостью и уязвимостью, как это делают люди.
Это заставило Кристину чувствовать себя увереннее.
— Я тоже о тебе думала.
Марк провёл большим пальцем по скуле девушки. Его ладонь была тёплой, он нежно держал в руках её лицо.
— О чём ты думала?
— О выражении твоего лица, когда Зара и её друзья говорили о жителях Нижнего Мира. О твоей боли…
Он невесело рассмеялся.
— Мне следовало это ожидать. Не будь я таким неактивным Сумеречным Охотником последние пять лет, я бы, без сомнения, был привычным к таким разговорам.
— Из-за Холодного Мира?
Он кивнул.
— Такие решения, принимаемые государством, поощряют тех, кто предвзято к этому относится, выражать свою глубокую ненависть. Они полагают, что они достаточно смелые говорить о том, что действительно думает каждый.
— Марк…
— В представлении Зары меня ненавидят, — сказал Марк. Его глаза были в тени. — Я уверен, её отец в той группе, которая требует, чтобы Хелен держали заключённой на Острове Врангеля.
— Она вернётся, — сказала Кристина. — Теперь, когда ты вернулся домой и сражался так преданно за Сумеречных Охотников, они обязательно отпустят её.
Марк покачал головой, но всё, что он сказал, было:
— Сожалею о Диего.
Она подошла ближе и положила свою руку поверх руки Марка, его пальцы были светлые и холодные, как ивовые прутья. Ей хотелось касаться его ещё и ещё, неожиданно Кристине захотелось коснуться его кожи под футболкой, провести рукой по подбородку, гладкому, никогда не знавшему бритвы.
— Нет, — ответила она. — Ты не сожалеешь, нет. Не так ли?
— Кристина, — немного растерянно вздохнул парень. — Могу я…?
Кристина покачала головой. Если она действительно позволит ему спросить, она ни за что не сможет ответить нет.