Один из гостей. Ты уходишь, уходишь не отомстив?
Филиппо. Да, да. Оденьте в саван мою бедную дочь, но только не хороните ее; я должен похоронить ее сам, и я похороню ее, как задумал, у знакомых мне бедных монахов — они завтра придут за ней. Зачем смотреть на нее? Она умерла, значит, ничем не помочь. Прощайте, друзья мои, идите по домам, желаю вам счастья.
Один из гостей. Не выпускайте его, он лишился рассудка.
Другой. Какой ужас! Я больше не выдержу здесь. (Уходит.)
Филиппо. Не совершайте надо мной насилия — не запирайте в комнате, где лежит труп моей дочери; дайте мне уйти.
Один из гостей. Отомсти за себя, Филиппо, дай нам отомстить за тебя. Пусть твоя Луиза станет нашей Лукрецией! Мы заставим Алессандро допить ее кубок.
Другой. Новая Лукреция! Принесем ее трупу клятву — умереть за свободу! Вернись к себе, Филиппо, подумай о твоей стране. Не отрекайся от своих слов.
Филиппо. Видите ли, свобода, месть — все это прекрасно; двое моих сыновей в тюрьме, и вот умерла моя дочь. Если я останусь здесь, все вокруг меня умрет. Все дело в том, чтобы мне уйти и чтобы вы сидели смирно. Когда двери и окна моего дома будут заколочены, о Строцци перестанут думать. Если они останутся открытыми, я буду свидетелем того, как вы все падете один за другим. Видите ли, я стар, пора закрывать эту лавчонку. Прощайте, друзья мои, сидите смирно; если меня не будет здесь, с вами ничего не сделают. Я отправлюсь в Венецию.
Один из гостей. На дворе — страшная гроза; пережди эту ночь.
Филиппо. Не хороните мое бедное дитя; завтра придут мои старые монахи и унесут ее. Боже правый, боже правый! чем согрешил я пред тобой?
(Убегает.)
Действие четвертое
Сцена 1
Во дворце герцога.
Герцог. Хотел бы я там быть; там, верно, можно было увидеть не одно разгневанное лицо. Но не пойму, кто мог отравить эту Луизу.
Лоренцо. Я тоже не пойму, если только это не вы.
Герцог. Филиппо, должно быть, взбешен. Говорят, он уехал в Венецию. Благодарение богу, я избавился от этого невыносимого старика. Что до его любезной родни, она будет, надеюсь, так мила, что посидит спокойно. Знаешь, они чуть было не устроили маленький мятеж в своем квартале? Убили двух моих немцев.
Лоренцо. Всего больше меня рассердило то, что отрезали ногу этому доброму Сальвиати. Нашли вы вашу кольчугу?
Герцог. По правде говоря, нет; я так раздосадован, что и сказать нельзя.
Лоренцо. Остерегайтесь Джомо; это он украл ее у вас. Что вы носите вместо нее?
Герцог. Ничего; я не могу носить другой: другой такой легкой нет.
Лоренцо. Досадно.
Герцог. Ты ничего не говоришь мне о своей тетке.
Лоренцо. По забывчивости. Она вас обожает, она не знает покоя с того дня, как светило вашей любви взошло в ее бедном сердце. Смилостивьтесь, синьор, пожалейте ее немножко, скажите, когда вам угодно ее принять и в какое время будет ей дозволено принести вам в жертву ту каплю добродетели, которой она располагает?
Герцог. Это не шутка?
Лоренцо. Шутки тут нет, как нет ее в словах самой смерти. Посмотрел бы я, как бы моя тетка не пожелала провести с вами ночь!
Герцог. Где я смогу ее увидеть?
Лоренцо. В моей комнате, синьор; я велю занавесить мою постель белым пологом и поставить на стол горшок резеды, а потом запишу в вашей памятной книжке, что ровно в полночь моя тетка будет ждать вас в одной сорочке, — это для того, чтобы вы не забыли о ней после ужина.
Герцог. Ни в каком случае, черт возьми! Катарина — лакомый кусок. Но скажи мне, ты в самом деле уверен, что она придет? Как ты это сделал?
Лоренцо. Могу рассказать вам.
Герцог. Я иду смотреть лошадь, которую нынче купил; прощай до вечера. Заходи за мной после ужина; мы вместе пойдем к тебе; что касается этой Чибо, не могу и сказать, как она мне надоела; еще вчера она все время таскалась за мной на охоте. Прощай, дорогой. (Уходит.)
Лоренцо (один). Итак, решено. Сегодня вечером я приведу его к себе; а завтра республиканцы смогут приступить к делу, потому что герцог Флорентийский будет мертв. Надо предупредить Скоронконколо. Торопись, солнце, если тебе хочется узнать новости, которые ты завтра услышишь от этой ночи. (Уходит.)