Матео отъехал от колледжа, завел двигатель, верный признак того, что он тоже разозлился. Но в этом не было необходимости — я справлюсь с ситуацией, если она выйдет из-под контроля. До тех пор я собирался полностью забыть о нем. Возможно, он поцеловал ее один раз, но второго не будет. Я бы позаботился об этом.
— Значит, у тебя есть секретный сигнал, да? Я поднял бровь, встретившись взглядом с Матео в зеркале заднего вида, затем повернулся лицом к Аиде.
Она пожала плечами, ставя сумку на пол между ног.
— Матео сказал, что нам нужен один на всякий случай. Она подняла брови.
— Я никогда не думала, что мне действительно придется ею воспользоваться.
— Зачем тебе понадобилось это использовать? — На самом деле я хотел спросить ее, какого черта ему было нужно.
Ее ресницы затрепетали, когда она моргнула, глядя на меня.
— Он хотел знать, когда у нас будет второе свидание.
Я кивнул, уже обдумывая все способы отпустить—
— Как его зовут?
— Брэд.
— Хорошо.
— Я думал обо всех способах, которыми я мог бы сообщить Брэду, что Аида моя.
— Почему? Спросила Аида, ее глаза расширились.
— Лоренцо. Она придвинулась ближе ко мне. — Я вижу, как твой мозг работает сверхурочно. Она положила руку мне на щеку, кончиками пальцев пробираясь сквозь щетину, покрывающую мой подбородок. — Тебе не нужно беспокоиться о нем.
Я не беспокоился о нем, по крайней мере, когда дело касалось Аиды. Она была моей, нравилось ей это или нет.
— Лоренцо. Она притянула мое лицо ближе к своему, заставляя меня посмотреть ей прямо в глаза. — Я сказал, что даю нам шанс, не так ли?
Я накрыл ее руку своей и сжал ее.
— Ты это сделала.
— Именно. Она улыбнулась.
— Тебе не о чем беспокоиться. Я обещаю. У меня вертелось на кончике языка сказать ей, что я не волнуюсь, но вместо того, чтобы сказать это, я просто прижался губами к ее губам, нуждаясь в том, чтобы почувствовать ее рядом с собой.
Мы спали в одной постели каждую ночь с тех пор, как Вида осталась ночевать, и хотя я не хотел торопиться, мое тело умоляло быть к ней как можно ближе.
Внедорожник остановился, и мы оба двинулись вместе с ним, наши губы разошлись при ударе.
— Черт. Я откинул голову назад и зарычал от разочарования из-за того, насколько твердым был мой член. Никогда в жизни у меня не было такого возбуждения только от поцелуя.
— Мы на месте, — объявил Матео, как чертов экскурсовод.
— Где это здесь? Спросила Аида, и когда я поднял голову, то увидел, что она смотрит в окно, ее лицо практически прижато к стеклу.
— Вот и сюрприз. Я прижал руку к ее спине и обошел ее, чтобы открыть дверцу, затем выскользнул вслед за ней. Она уставилась на входную часть бара, но я уже снял вывеску. Новую должны были установить только через неделю, но я не мог ждать так долго, чтобы показать ей. Мне нужно было, чтобы она увидела, что я слушаю, когда она говорит, но я также слышал, что она делает, когда вообще ничего не говорит.
Я взял ее за руку и повел к бару, не сказав ни единого слова, пока мы не оказались внутри. Шло строительство, чтобы переоборудовать его именно так, как я хотел, но кое-что уже было закончено и ждало, когда я покажу ей.
— Что это за место? — спросила она, обводя взглядом пространство. С одной стороны устанавливалась новая барная стойка, а посередине — новый пол, но сразу за ним находилась законченная сцена. Сцена, на которой стоял рояль.
— Черт возьми.
Я ухмыльнулся, услышав, как она выругалась.
— Это… — Она повернулась ко мне лицом, затем повернулась обратно, не дожидаясь моего ответа, и бросилась через зал на сцену. — Это так красиво, — пробормотала она, проводя рукой по блестящей черной поверхности.
— Это твое, — сказал я ей, останавливаясь на краю сцены.
— Это… что? — Она нахмурилась, отчего на коже между ее глазами прорезались две морщинки.
— Что значит «это мое»?
Я пожал плечами, пытаясь вести себя так, будто это обычное явление, но на самом деле я нервничал, что ей это не понравится. Парень, у которого я купил пианино, сказал, что оно одно из лучших, но что, если оно ей не понравится? Что, если оно ей не понравится?
— Мама сказала, что ты занимаешься музыкой в колледже. Она уставилась на меня, открыв рот. — Итак, я позвонил твоему отцу и спросил, что это за музыка.
Я подошел ближе к сцене, которая доходила мне до пояса.
— Я не знал, что ты играешь на пианино.
— Ты никогда не спрашивал, — прошептала она.
— Я знаю. Я кивнул, сделав глубокий вдох. Было много вещей, о которых я никогда не просил, но я бы наверстал упущенное, даже если бы на это ушла вся моя жизнь.
— Итак, я решил купить тебе одно.
— Пианино мое? — Она растерянно моргнула, переводя взгляд с пианино на меня.
— Нет. Я покачал головой, ненавидя то, как надежда в ее глазах угасла от одного моего слова.
— Это все твое. Я отступил назад и поднял руки. — Весь бар в твоем распоряжении.
Она подавилась смехом.
— Что? — Ее голова дернулась влево и вправо. — О чем ты говоришь.
— Я купил тебе пиано-бар. Мои слова были тихими, моя уверенность таяла. Я никогда не сомневался в себе, но мне казалось, что я постоянно делаю это с Аидой.
— Ты купил мне пиано-бар? — Я кивнул, вздрогнув, когда она уставилась на меня так, словно я сошел с ума.
— Ты ненормальный. Она шагнула вперед, ее живот оказался на одном уровне с моей головой, когда она стояла на сцене.
— Ты совершенно, совершенно сумасшедший. Ее руки обхватили мое лицо по обе стороны. — Но будь я проклята, если мне это не нравится.
Я ухмыльнулся, мои мышцы, наконец, расслабились, теперь, когда я мог видеть улыбку на ее лице.
— Значит, тебе это нравится?
— Нравится? — Она вздохнула. — Мне нравится. Ее взгляд встретился с моим, светло-карие глаза покорили меня и пообещали никогда не отпускать. — Наверное, мне стоит сейчас сыграть тебе песню, а?
— Я бы не сказал «нет».
Она наклонилась в талии, едва заметно поцеловала меня в макушку и развернулась. Я не мог отвести от нее взгляда, пока она гладила пианино и нажимала на пару клавиш, но именно когда она начала играть навязчивую мелодию, теряясь в каждой ноте, я понял, как много музыка значит для нее. Она жила в своем собственном мире — только она и музыка, — и тогда я понял, что сделаю все, чтобы защитить ее, даже если это будет от меня.
Глава 14
Аида
— Именно так моя мама научила меня готовить канноли, — сказала мама Лоренцо, накладывая какие-то ингредиенты в миску. Я внимательно слушала, не желая пропустить ни единого ее слова.
— Сначала ты добавляешь все сухие ингредиенты. Она взглянула на меня.
— Затем масло. Она положила масло в миску и начала перемешивать его руками.
— Перемешивай, пока не исчезнут все комочки. Она вынула руки из миски и пододвинула ее ко мне. — Попробуй сама, дорогая.
Я усмехнулась ласковому обращению, которое она начала использовать, и запустила пальцы в миску. Я никогда раньше не готовила канноли. Моя мама всегда готовила вкусные блюда, потому что это означало, что она могла готовить их порционно. Я была взволнована не только тем, что проведу время с мамой Лоренцо, но и тем, что научусь готовить их традиционным способом, которому ее научили.
Мама разбила яйцо в миску и добавила что-то еще, взбивая.
— Оно без комочков?
— Думаю, да. Я не была уверен, но один быстрый взгляд через мое плечо заставил ее кивнуть.
— Замеси это тесто, — сказала она, добавляя влажные ингредиенты и наблюдая, как я пытаюсь все это перемешать. Тесто в основном прилипало к моим пальцам, и я запаниковала, думая, что все испортил.
— Вот. Мама потянулась к миске, стянула смесь с моих пальцев, а затем принялась за дело. Она была профессионалом в этом деле и в мгновение ока приготовила самое блестящее тесто, которое я когда-либо видел.