Открывая дверь гаража, я улыбаюсь, когда вижу её. Моя зеленая богиня. Mustang 1986 года, которую Брэд и его брат Джейк купили четыре года назад, вскоре после смерти отца. Та, которую они поклялись отремонтировать и поехать на ней в путешествие. Никто из них не прикасался к ней с тех пор, но я провела последний год, ремонтируя её. Невероятно, чему можно научиться онлайн в наши дни. Я имею в виду, что можно получить диплом, используя только компьютер, верно? Нет причин, по которым вы не можете научиться ремонтировать двигатель таким же образом.
Напевая «Bright Side of the Road», я не могу перестать улыбаться, открывая багажник и кладя туда сумку. Я сажусь в машину и, сделав глубокий вдох, провожу руками по рулевому колесу. Вот оно. Мой билет на свободу. Я долго шла к этому.
Я завожу ее, и рев двигателя вибрирует в моих костях. Это самый сладкий звук, который я слышала в своей жизни. Волнение и трепет скручиваются в моем животе. Посмотрев на свое отражение в последний раз, я надеваю солнцезащитные очки, скрывая самые страшные синяки. Не то чтобы это имело значение там, куда я направляюсь, но я не хочу, чтобы какой-нибудь коп увидел мое разбитое лицо и остановил меня из-за беспокойства, пока я добираюсь до нужного места. Это пятнадцатичасовая поездка, и, помимо остановок на туалет и заправки, я не собираюсь останавливаться, пока не прибуду в пункт назначения.
У меня есть только одна попытка, и нет ни малейшего шанса, что я ее испорчу.
Глава 2
Лоренцо
Ярость кипит у меня под кожей, как кастрюля с водой на грани кипения. Всегда там. Каждую секунду бодрствования каждого дня. И достаточно лишь вспышки тепла, чтобы она выкипела. Иногда я задаюсь вопросом, утихнет ли когда-нибудь ярость, которую я несу глубоко внутри себя. Прошло два долгих года, но с каждым днем она становится все сильнее. Раньше я думал, что подобные действия давали мне некоторое освобождение — несколько мгновений облегчения. Но, как наркоман, которому каждый раз нужно больше, чтобы достичь этого эйфорического кайфа, но теперь даже это утратило способность успокаивать бушующих демонов в моей душе.
«П-пожалуйста, Лор…» — бормочет мужчина на коленях передо мной. Я бью его прямо в челюсть, прерывая мольбу о пощаде, которая в любом случае осталась бы неуслышанной. Я не человек милосердия. Какого хрена мне беспокоиться о ком-то в этом мире, если у меня нет гребаного сердца? Он падает на пол, как бесполезный мешок с дерьмом, которым он и является, кровь летит из его рта и забрызгивает мои штаны и ботинки.
Он лежит неподвижно. Я смотрю на капли его крови на моем черном ботинке, и эта кипящая ярость опасно близко пробирается к поверхности. Они сделаны из лучшей итальянской кожи, но мне на это плевать. Мне не плевать на то, что моя жена купила их мне за несколько недель до того, как она…
Я сжимаю кулаки так сильно, что мои предплечья, кажется, вот-вот взорвутся, костяшки пальцев белеют. Стиснув зубы, я вытягиваю шею, чтобы немного снять напряжение, которое просачивается в каждую мышцу и сухожилие моего тела. Манфред остается лежать у моих ног, но это его не спасет. Раскаленный гнев, как жар от открытой печи, пылает во мне, направляя мою ногу ему в голову. Не один раз, а снова и снова. Я продолжаю пинать его, пока его лицо не станет неузнаваемым, а мои ботинки не покроются кровью, черепом и мозгом.
«Лоренцо? Пожалуйста?» — кричит деловой партнер Манфреда, Ричи, в нескольких футах от него, слишком трусливый, чтобы попытаться остановить меня самому. Но я не могу остановиться. Не могу остановиться, пока часть этой глубоко затаенной ярости не утихнет. Я не могу вернуться домой, в дом, где живет моя семья, где моя племянница и племянники называют меня дядей Лозом. Не тогда, когда я так близок к краю. Нет, я должен оставить худшее здесь.
Когда от головы Манфреда остается совсем немного, чтобы пинать, я перехожу к его телу и выдавливаю столько гнева, сколько нужно, чтобы снова функционировать как нормальный человек. Мольбы Ричи о пощаде затихают с каждой секундой, и звук его кашля и едкий запах рвоты заполняют маленькую комнату. Инстинкт заставляет его броситься к двери, несмотря на то, что его бывший партнер блокирует ему выход. Он должен знать, что спасения нет, но люди склонны терять связь со здравым смыслом, когда вмешивается потребность выжить.
Не останавливая своего нападения на мертвое тело Манфреда, я протягиваю руку и хватаю Ричарда за горло. Ему следовало бы оставаться на месте. Может быть, тогда я бы выместил всю свою злость на трупе его приятеля.