— Это ваши любимые места? — не удержалась она.
Лоренцо кивнул.
— За последние годы я несколько раз бывал здесь по делам, но ни разу не ходил старыми маршрутами с тех пор, как погиб мой отец.
Ни разу еще он не затоваривал с ней о своем отце. Но, Боже, какой у него стал тон! Девушка невольно стиснула руки на коленях.
— Вы уже никогда не сможете увидеть эти места такими, как прежде.
— Да, дважды нельзя войти в одну и ту же реку. Но, зная вас и вашу неугомонную любовь к жизни, я буду рад показать вам мои любимые места. Только не говорите, что не захватили подходящей одежды. В деревне есть магазин, так что мы купим все, что потребуется.
Вивиан охватила паника.
— Но я и вправду не привезла ничего подходящего для пеших прогулок не только сюда, но вообще в Италию.
— Ерунда.
На лбу у бедняжки выступил холодный пот.
— Почему бы вам просто не отвезти меня в Амальфи? А вы сможете без помех посетить дорогие вам места. Утром встретимся и вместе отправимся обратно.
Лоренцо покачал головой с непреклонным видом.
— Не пойдет.
Вивиан поняла, что спорить с ним бессмысленно.
— А там очень крутые склоны?
— Хмм… полагаю, все зависит от того, что вы понимаете под этим словом.
— Я смогу пойти в этом костюме и в туфлях без каблуков или придется карабкаться по отвесным скалам?
Ее спутник расхохотался.
— Не бойтесь, я не заставлю вас покорять неприступные вершины.
— Слава Богу! — с облегчением вздохнула она. — После всех грамот и памятных знаков в вашем шкафу, я думала, что вы любите только экстремальные виды спорта.
— Ага, вот почему вы так долго искали чехол с костюмом, — улыбнулся он.
Вивиан залилась краской.
— Сознаюсь, я часто сую нос куда не следует.
— Предпочитаю называть эту черту характера пытливостью ума. Незаменимое качество в секретарше. Кстати, общаясь с вами, я впервые понял выражение «незаменимый работник». Я очень вам благодарен, Вивиан.
Всякий раз, как он произносил ее имя, по телу девушки пробегала сладкая дрожь.
— Спасибо, — еле нашла в себе силы пролепетать она. О, как мучительна была ей мысль о предстоящей разлуке!
— Провести инспекцию мы успеем и завтра, — продолжал Лоренцо тем временем. — А сегодня я хочу вознаградить вас за месяцы тяжкой работы. Это будет наш выходной. Ну, как вам идея, нравится?
О, Лоренцо! Если бы ты только знал…
— Великолепно.
Лоренцо слегка мучило сознание вины: ведь Вивиан наверняка собиралась провести ночь со своим английским приятелем, а он взял и нарушил ее планы. Но Бог свидетель, он испытывал совершенно неизъяснимый восторг при мысли, что этот день будет принадлежать им двоим, и никому больше.
Что удивительно, она даже не просила его остановиться где-нибудь, где можно было бы позвонить. Не делала вид, что ей нужно что-то купить, не пыталась ни под каким предлогом на минутку остаться одна.
Конечно, очень может быть, что они договорились созвониться ближе к вечеру. Или она, наоборот, встречается со своим итальянским возлюбленным, а Кларенс и знать ничего не знает об этом.
Последняя мысль заставила Лоренцо поморщиться.
Вдруг Пьетро и впрямь прикатил сюда из Рима? Почему бы мисс Морлендер не насладиться тайным свиданием в Амальфи, пока английский приятель, ничего не ведая, сидит в отеле во Флоренции?
Интересно, а они ревнуют ее к боссу? Злятся на ее поздние задержки, ранние выходы на работу?
Что чувствовал Кларенс, вынужденный везти из Лондона костюм, который Вивиан заказала для него, Лоренцо? Расстроился ли, когда она две ночи провела на вилле, а не в отеле? Или он так в ней уверен, что ему и в голову не приходит задуматься над ее отношениями с боссом?
На его месте Лоренцо с ума сходил бы от ярости при одной только мысли, что она, возможно, спит с другим. Собственно, и сейчас его вдруг накрыла волна слепой, не рассуждающей ненависти. Ему потребовалось с полминуты на то, чтобы стряхнуть наваждение.
— Я что-то путаю или нам сейчас сворачивать? — Голос Вивиан донесся словно издалека.
— Нет, еще через пару минут, — пробормотал он, потрясенный испытанными эмоциями. Ревность? Так это и есть ревность? До сих пор зеленоглазое чудовище обходило Лоренцо стороной, и он ни разу не прочувствовал на себе, как больно ранят его когти.
«Ты еще мал, Лорентино, — сказал ему когда-то отец. — Ты еще не знаешь, какую власть прекрасная женщина может взять над мужчиной. Но ты подрастешь и поймешь, о чем я говорю. За подобное наслаждение можно и умереть».