Выбрать главу

Военный выхватил револьвер. Мокрый человек поднял обе руки, но в ту же минуту зашатался и упал на пол. Он был в обмороке. Трое людей переглянулись в изумлении. Грэс встала с места. Внизу, между тем, послышалась суетня и хлопание дверей. Пансион Рюклинг был разбужен в необычное время.

— Я узнаю, в чем дело… Спрячьте бумаги! Разойдитесь по комнатам! — прошептал банкир, сбрасывая смокинг и натягивая ночной халат. Монморанси и военный подбежали к стенному зеркалу, перевернули его вокруг оси и исчезли в потайной двери. Банкир потушил свет и, оставив жену и упавшего человека в полной темноте, осторожно выбрался из комнаты.

Спальня его жены была единственным помещением третьего этажа. Коридор, обтянутый ковром, вел на винтовую лестницу, спускавшуюся во второй этаж. Здесь, в плетеном кресле, всю ночь дежурила сестра милосердия. Сейчас она стояла, нагнув голову через перила, и прислушивалась к шуму, доносившемуся снизу.

— В чем дело, сестра?

— Не могу понять, херр Вестингауз! Внизу полиция!

Перескакивая через ступеньки, к ним со всех ног летела горничная Августа. Лицо ее горело от возбуждения, глаза так и сияли. Наткнувшись на банкира, она затараторила что есть мочи:

— Убийство, херр Вестингауз! Убит министр Пфеффер! Убийца в комнате вашей жены… Не пугайтесь, не пугайтесь! Сейчас к вам придут жандармы. Он не успеет ничего сделать…

— Какой убийца? — с тревогой спросил банкир.

— Поймали на шоссе! Простой бродяжка, херр Вестингауз. Министр-то ограблен до самой что ни на есть ни-точ-ки!

Последнюю фразу Августа произнесла от чистого сердца, поддавшись полету воображения и всплеснув обеими руками. Но именно эта фраза имела самые неожиданные последствия. Банкир вздрогнул, лицо его исказилось, он схватил полы халата и помчался к жене.

Глава четвертая

ПРИКЛЮЧЕНИЕ В ГОЛУБОЙ СПАЛЬНЕ

Грэс стояла у балконной двери, готовая каждую минуту броситься со скалы. Страшный человек посреди ее комнаты лежал неподвижно. Банкир зажег электричество, запер дверь на ключ и кинулся к беглецу. Он стал на колени, изучая его лицо, руки, одежду. Сомнения нет, перед ним был бродяга или рабочий, с истощенным лицом, с грязными руками, в нищенской одежде, босой…

— Воришка! Воришка! — в каком-то отчаянии воскликнул он, хватая его за ворот. — Грэс, берите его за ноги, скорей!

Грэс повиновалась.

— Куда?! Куда вы тащите, сумасшедшая, безголовая женщина! — прорычал он, щипля ее до крови. — Кто вам говорит — на балкон? Кладите его на кровать. На собственную кровать. Так. Двигайтесь или я укушу вас в плечо. Дальше к стене! Прикройте его с головой одеялом. Теперь живо — платье, чулки, башмаки, раздевайтесь, чепчик на голову. Марш в кровать, спрячьте его своим телом. Что? Вы не слушаться!

Банкир оскалился и подпрыгнул, как кошка. Он загнал ее на кровать, бросил на нее одеяло и ударом ноги вплотную придвинул ее к беглецу. Потом он схватил ковер и натянул его вплоть до балконной двери, скрыв мокрые следы человека. Потом он запер балконную дверь на ключ, заставил ее мраморным столиком, перенес на него графин с водой, потушил электричество, бросил туфли и присел на кровать к жене.

— Слушайте меня! — зашипел он зловещим голосом. — Сюда придет полиция. Она не должна его найти, иначе она вцепится в него и состряпает обыкновенное убийство! Все наше дело сойдет на нет! Зарубите у себя на носу, что в вашей спальне никого и не было!

За дверью послышались шаги.

— Душечка… чмок, чмок! — докончил банкир, целуя воздух самым громогласным образом. — Чорт возьми, кто там?

— Августа сказала, что она предупредила вас, дорогой херр Вестингауз. Прошу извинения… Ужасное несчастье!

Вестингауз спрыгнул с кровати и приоткрыл дверь. У него было самое невинное лицо в мире, — лицо потревоженного супруга.

— Это вы, баронесса? — Как, и полиция?.. Августа плела какую-то чушь, я не придал ей значения… В чем дело?

— Мы должны оцепить и обыскать эту комнату, херр Вестингауз, — вмешался полицейский агент: — через ваш балкон скрылся убийца. Он не мог никуда убежать, кроме вашей комнаты.

— Убийца?

— Мы словили его над трупом министра Пфеффера.

— Ай! — вскрикнул банкир. Он тотчас открыл дверь и зажег электричество: — Моя жена в кровати. Умоляю вас не тревожить ее этим ужасом!

Дубиндус и жандармы деликатно отвернулись от алькова банкирши и прошли прямо к балконной двери. Она была заставлена столом.

— Давно стоит этот стол?

— Мы придвигаем его на ночь…

— Гм! Гм! — Агент прошелся по комнате, заглянул под столы, в шкафы, за портьеры, в ванную, умывальную, уборную, — нигде ни следа! Он отодвинул столик и вышел на балкон. Дождь давно смыл с него всякое пятнышко. Дуб стоял неподвижно. Скала чернела, отполированная ливнем.