— Мы подумаем, — ответила Дарья, опередив набравшую воздуха для резкого ответа Алису, — Если что-то подвернется, будем иметь тебя в виду.
— Спасибо.
Ночью, ворочаясь на постели в надежде пристроить пульсирующий болью бок, не раз помянул Ногайских "добрым" словом. Мелкие ссадины я уже давно наловчился сводить — главное было искр не жалеть, подтягивая магию к пострадавшему месту, но тут асфальт явно вместе с кожей и слой мяса прихватил, а на его наращивание моих сил уже не хватало.
Поняв, что ни фига не усну, ушел изучать комм — не может быть, чтобы в архиве Савинова не было какой-нибудь хрени на простое заживление! Док был голова и лечил не голой силой, а умением ее применять! Нашел в конце концов, но техника оказалась из разряда труднореализуемых. Мне и "бодрячок" непросто дался, а здесь для человека без медицинского образования заумь шла запредельная. На третьей попытке сдался и так и не понял — начало что-то получаться или нет? Вроде бы в последний заход все правильно сделал, но эффекта в виде мгновенного затягивания ран что-то не увидел, разве что выдохся окончательно.
В перерывах между попытками самостоятельного излечения уже не просто крыл Ногайских матом ("выебу и высушу" — был самым мягким, и подозреваю, вовсе не угрожающим для всадниц вариантом), но и дал себе труд задуматься о своей нечаянно раскрытой группе подстраховки. Хуевые подстраховщицы, если честно, неужели кого повзрослее не нашлось? Так-то подоспели вроде бы вовремя и как бы совсем случайно, но могли бы и чуть пораньше! С другой стороны: а кто обещал, что будет легко? Хоть передал наверх просьбу о подработке, с Еленой как-то упустил этот момент, но я тогда и будущих однокашников еще не видел. Если совместить исправно капающие отчисления за методичку и выплаты к "Звезде" с периодическим донорством, то жить, конечно, можно, но уж очень бесили снисходительно-презрительные взгляды с сопутствующим эмофоном, так и тянуло дать в табло! "Ничего! — успокоил сам себя, — Пройдет первый ажиотаж, вычислят княжну — станет попроще. А нам с Максом год-два продержаться! Потом обратно в Муромцево или на другую площадку, где нет ни мажоров, ни принцесс!"
Глава 3
Дела шли ни шатко, ни валко. Я учился, Макс учил и параллельно потихоньку ссорился с невестой. Наши приключения не при чем, об августовских событиях оба мы держали рот на замке, а рвение Макса, бросившегося проверять после разлуки свои ебальные функции сработало как бы ни лучше любого алиби — сразу после возвращения Юлька светилась, да и товарищ тоже. Но дальше пошли обычные конфликты на бытовой почве: Макс хотел расписаться в мэрии, не откладывая, Юлька возжелала пышной свадьбы с белыми лошадьми и венчанием (именно в таком порядке!), Макс венчания не хотел, коней любой масти тоже, а еще он не любил мыть за собой посуду и прибирать грязные носки. Юлька не могла найти работу, что не добавляло ей настроения, денег на их привычный уровень жизни не хватало. Начались мелочные обиды, склоки, недопонимания, в которых они оба пытались утянуть меня на свою сторону, а я стойко выслушивал жалобы обоих, но не более. Юля мне нравилась, ее претензии я понимал, но мои симпатии однозначно были на стороне Макса хотя бы из мужской солидарности. И из той же мужской солидарности хотелось дать приятелю пинка — да схвати ты ее уже в охапку, окольцуй гражданским браком, а все остальное мало-помалу сгладится! При той любви, которую излучали оба персонажа, их разногласия казались мне чистой воды заебонами.
Сам я почти до конца сентября болтался как та самая субстанция в проруби. Нет, я честно учился, получал законные отметки в журнал успеваемости, но ничего большего не происходило. За партой по-прежнему сидел в гордом одиночестве. Несколько раз предпринятые попытки сближения с Пересветовской компанией неизменно оканчивались провалом — девчонки кривились, издевались и насмехались, дружно выдавая в эмофоне: ну хер ли ты лезешь! Раз отшили, два отшили, — сперва я лелеял надежду, что эта такая игра на публику, но время шло, а ничего не менялось. С другими девчонками я бы давно забил и переключился — спустя десять дней они сами уже не вызывали у меня ничего кроме раздражения, но, пока рассчитывал получить наводку на хорошую работу, подкаты повторял, правда уже без огонька.
В первых числах октября Дарья, как бы случайно налетела в гардеробе и, лучась ехидством, всунула в ладонь бумажку: