— Домой! Сейчас же домой! — брызгая слюной, орал Скоблев, заглушаемый несмолкаемыми криками: "Ура генералу! Ура княжне! Ура лосям!!!"
Неловко сунувшаяся несколько раз обнять генерала Света выпрыгнула из экза и припала к отцовской груди. К крикам добавились свист и улюлюкание: не каждый день увидишь княжну почти голой. Впрочем, срамоту быстро прикрыли чьей-то шинелью, а со стороны трейлера уже мчалась рядовая с сапогами.
— Вот, Лосик, и обломилось твое свидание! — злорадно произнесла Угорина.
— Баба с возу, Лосю легче! — переиначил я в ответ пословицу. Не все же ей меня фольклором шокировать! — А уж как Маздеевой полегчает! — заметил вполголоса, не рассчитывая, что Лиза меня расслышит во всеобщем шуме — помимо криков еще не успокоившихся тревожников в жилом квартале по-прежнему орали сирены, рядом тарахтели двигатели и лязгали гусеницы двух разворачивающихся танков, а кто-то, вконец охуевший от радости, еще и очередь в небо запустил.
— Где ваше приветствие старшему по званию, майор? — прошипел генерал, вставая передо мной.
Пришлось вытянуться во фрунт и приложить перчатку к верху забрала вместо страстно желаемого короткого хука справа. За плечом лязгнули приводы девятки Угориной, повторившей мои движения. Ответным жестом простоволосый генерал, опять потерявший где-то фуражку, изобразил объятия, работая на публику.
— Свету я забираю!
"А то я не догадался!"
— Сейчас ее вещи принесут, — не стал возражать.
— Краснову тоже! — продолжил Скоблев.
"Ну да, как же принцесса без няньки-то?!"
Еще две небоевых потери, но из тех, что руку сначала вверх, потом резко вниз, сопровождая ёмким возгласом: "Хуй с ними!"
— Пусть сначала поможет Светину девятку до трейлера донести. И отгоните от нее своих людей! — обратил внимание генерала на осторожно заглядывающих внутрь пустого экза офицеров из его свиты.
— Хорошо! — резко дернул щекой Скоблев, ища к чему во мне придраться.
И к чему так злиться? Я же не слепой и вижу, как мелькают фотовспышки вокруг нас последние минуты. Не мытьем, так катаньем, а частичку славы себе в копилку принц-генерал у нас отжал, оправдывая выводы Младшего, что после пролета старшей княжны мимо командования полком, ее первый и единственный выход на поединок обыграют со всей возможной помпой. Наверняка завтра все газеты заголовками и снимками пестреть будут. Что ж, ожидаемо. Удалить Свету из Муромцево было не во власти Забелиной, поэтому +1 к народной любви старшая ветвь Рюриковичей получит.
Еще раз отдал честь и направился к замершей истуканом девятке с намерением утащить наконец-то секретную технику из-под любопытных взглядов.
— Стойте! — раздался крик Светы, — Это моя обязанность!
Не слушая никого, она выпорхнула из скоблевского джипа, скинула на истоптанный снег сапоги и чужую шинель и снова втиснулась в ребра каркаса, победно вскинув над собой руки. Опять защелкали фотоаппараты. Спешащая к нам с ворохом Королёвской одежды девчонка из нашей охраны затормозила, сплюнула, а потом кинулась обратно в трейлер.
— Пусть сапоги в фургон передадут, — тихонько сказал фонящей удовлетворением Елене Красновой — не мне же их поднимать!
Быстро уехать не получилось — сначала пропускали кортеж Скоблева, потом долго разворачивались, а потом вообще встали в заторе, образованном техникой тревожников в узком горлышке выезда.
А потом условную тишину фургона разорвала плохого качества громкая связь из кабины:
— Михаил Анатольевич! Внештатная ситуация! Вас срочно к телефону!
— Что ещё, итицкая сила! — устать на поединке я не успел, но дорога с заколбашенной Светой и перевозбужденной Лизой меня морально измотала. К тому же "бодрячки", пусть и не на себя, тоже изрядно откусили самочувствия.
Под сонный взгляд успевшей задремать на сидениях Угориной спрыгнул во взбитую сотнями следов снежную кашу, отмечая, что мы так и не убрались за КПП, и опять выхватывая из общей суеты сгорбленную одинокую фигуру за оцеплением. Странно… почему не прогнали?..
Из сопровождающего грузовика на землю посыпались бойцы охраны от местного отделения СБ, вновь окружая наш фургон. Дежавю.
— Кто? — на ходу спросил у задающей направление незнакомой майорши, с риском для жизни проскальзывая между продвигающимися рывками машинами.
— Забелина.
— Ебать-копать! — выругался под нос, выскакивая из-под колес, — Ей-то что надо?!
— Не могу знать! — явно соврала майор.
— Майор Лосяцкий! — гаркнул в трубку, забравшись в кунг связистов.
— Михаил… Миша… — от убитого тона вечно холодной женщины волосы на загривке медленно стали подниматься дыбом, — В Москве еще одно окно…
— Блядь, как так может быть?!
— Вот так… Вы к нему ближе всего. Я развернула самолет Гайновой и отправила к вам нашедшийся Е-восемь, но они к закату не успеют.
— Руслана Евгеньевна! Нас только двое! Попросите помощи у кланов!
— Уже попросила, Миша. Но сегодня у кланов выходной, в Москве дежурных четверок нет, а из других мест из-за погодных условий они не успевают. Хотя уже в пути.
— Итицкая сила, да как же так-то?!
— Вот так, Миша. Даю слово: условия дежурств уже с завтрашнего дня будут пересмотрены, подобное больше не повторится, но сегодня у меня никого кроме вас нет.
"Приказываю" не прозвучало, но и так понятно, что отказ не подразумевается.
— Пообещайте мне лучше другое!
— Что? Сейчас я пообещаю тебе все, что угодно!
— Что развесите на фонарях все московское отделение ПОО, проебавшее уже третье окно в столице!
— Уж это-то я тебе обещаю с удовольствием!!! — и хотя по телефону ощутить эмоции было невозможно, от грозного предвкушения, прозвучавшего в голосе, мурашки забегали вдоль спины.
— Патроны?
— Будут на месте!
— Куда ехать?
— На Знаменскую. Сопровождение знает куда.
Еще в прыжке из кунга схватил за ворот нервно переминающуюся с ноги на ногу майоршу:
— Видишь танк! — указал ей на громыхающую тяжелую машину впереди.
— Вижу!
— Если через пять минут затор не рассосется, то он должен поехать впереди нас и ебошить всех, расчищая дорогу! Я понятно объяснил?!
— Будет сделано!!!
До трейлера я не бежал — летел, но, уже закидывая сапог на ступеньку, спрыгнул обратно, бросаясь вслед бредущей от КПП фигуре.
— Ведьма!!! Арина!!!
— Миша?! Миша!!! — Ногайская, не похожая сама на себя, бросилась навстречу.
— Что ты здесь делаешь?
— Пришла посмотреть, нельзя? — резко окрысилась всадница.
— Можно, нельзя?! К хуям всё!!! Зачем ты здесь?! — Сгреб ее за грудки и встряхнул.
— Зачем?!! Затем, что окна — моя жизнь!!! — проорала Арина мне в лицо, отталкивая руки, — Хреновая, короткая, но моя!!! И что теперь?!! Кто-то наверху захотел поиграть на нервах у других, выжимая себе привилегии! Думаешь, я тупая и не понимаю, чем это закончится?! Раз есть вы, то нас всех спишут!!! Клан развалят, имущество конфискуют! Это просто сейчас пока нами вплотную не занимаются, потому что не до нас! Но наши резиденции уже закидывают дерьмом! Навоза на несколько полей хватит! Работники разбегаются! Те, кто раньше не смел мечтать о встрече, сегодня даже руку не подаст! Знаешь, с какими словами мне разрешили постоять тут и посмотреть?! "Смотри, сучка, на свой конец! Сдохнешь, как всадники!!!"
— Хочешь все вернуть? Не клану, а лично себе?! Уважение, почет, славу?!! Доказать, что не все Ногайские — ссученные?!
— Хочу, черт тебя возьми!!! Это не я ссучилась!
— В семи километрах отсюда окно. Я еду туда. Нас только двое. У тебя минута на раздумье. Вполне возможно, это билет в один конец. Но даже если так…
— Мои сабли с тобой? — не стала тратить время Ведьма.
— Со мной. Ты с нами?
— Пусть в один конец, пусть с концами! Но никто не сможет сказать, что Кровавая Ведьма — ссученная!!!
— Тогда пошли!
За руку протащил Ведьму мимо КПП и оцепления, отмахнувшись от майорши: