"Оба-на!" Я встал в стойку, насколько это было возможно, сидя в кресле с кошкой на коленях и еще одной в ногах. Потревоженная мурлыка возмущенно впилась когтями в штаны, требуя успокоиться.
На мое выразительное ерзание собеседница пояснила:
— Незадолго до смерти он приезжал к нам с отцом в Москву, мы к тому времени уже два года как там жили. Веселый был, мне кажется, он даже светился! Невесту еще знакомиться привез, говорил, скоро получит от Мехтель огромную премию, как раз свадьбу сыграет! Ребят всех позвал на мальчишник и девичник.
— А девичник-то каким боком?
— Так и Ваня, и Алексей тогда уже женаты были. Гена тоже, но он в том году еще служил на Камчатке, вырваться никак не мог, мы все с его женами уже позже познакомились.
— Проф был женат? Я думал, он убежденный холостяк. Я до сих пор его женитьбе на Катерине удивляюсь.
— Это взаимосвязанные истории, — вздохнула женщина, — Наверное, некрасиво с моей стороны сплетничать о вашем начальстве, но по-другому не получится. Я надеюсь, вы не станете распространяться дальше о том, что здесь услышите?
— Конечно! — заверил я ее.
— Свадьбу Олег с Верой решили сыграть в сентябре, ребят, как я уже говорила, позвали всех заранее. Нас с супругом сын тоже звал приехать загодя, но мы с Афанасием решили не мешать молодежи веселиться, а появиться только накануне торжества. Ваня с Аленой уехали, захватив с собой Машу — Алешину жену. Самого Алешу не отпустили со службы, он обещался прибыть чуть позже. Ваня с девочками приехал, но его почти тут же вызвали на работу — что-то у него в лаборатории сломалось. По телефону решить не получилось, пришлось ему ехать обратно. Но он быстро хотел обернуться, Алена с ним назад не поехала. Девочки решили назначенный девичник не отменять, они хотели поближе с Верой познакомиться. А утром почти вплотную к Олежиной лаборатории и его дому открылось окно.
— Прямо на территории Мехтель?
— Не в самом центре, но да, прямо у них под носом, — кивнула рассказчица, — ПОО не сработало, так тоже случается иногда, а их местный патруль умудрился сунуться к самым тварям, запуская поединок. Их родных потом наказали, был целый показательный процесс. Мать одного из патрульных даже руки на себя наложила. Я не следила за судом, Олежку и девочек их наказание нам не вернуло… Территорию потом отбивали неделю…
Случилось то, чего я больше всего боялся — Светлана Владимировна расплакалась:
— Нам даже похоронить нечего было!..
Согнав с колен уютно пристроившуюся кошку, засуетился в поисках воды, платка, а потом просто обнял пожилую женщину.
Под всхлипы обдумывал услышанную историю — у меня в ней концы с концами не сходились. Во-первых, мне не нравились совпадения с собственными пережитыми приключениями, как-то уж очень много параллелей прослеживалось: лаборатория с успешными исследованиями, пропущенное окно вплотную к научному центру. Во-вторых, если сын библиотекарши узнал, что привлекает тварей, то неужто он не позаботился, чтобы исключить этот элемент из своего окружения? Судя по рассказу, идиотом он не был. И третье: откуда взялись настолько тупые патрульные в самом сердце клановых земель? И кто вообще их видел и поведал всему свету, если твари все вокруг сожрали, свидетелей в первую очередь?
Я еще долго сидел потом у Агеевой. Успокоившись, Светлана Владимировна развлекла меня несколькими историями из молодости шефа с Угориным. Дружили они крепко, теперь по крайней мере понятно, почему проф за капитана бесконечно вписывался. Узнал и о незнакомом пока разработчике брони Горбунове. В плане его научной работы информация бесполезная, но для понимания характера неплохое подспорье. Если вдруг придется общаться, то примерно известно, чего ждать. Хотя "вдруг" здесь лишнее, с частью Малышевских работ я уже ознакомился, его фамилия мелькала в сносках проекта, который нам втюхали. Бывший танкист, классик жанра — потолще и потяжелее. На фоне декларируемого Малышевым подхода идеи его антагониста заранее казались мне более перспективными. Осталось только ознакомиться с его трудом и расспросить шефа — почему он сразу не привлек своего товарища.
На выходе из подъезда словил удар по шее, а встав в стойку, столкнулся с обеими Зайками.
— Кто она?!
— Второй букет за неделю, мы ей глазки выцарапаем!
К сожалению, в их заявлении шуткой даже не пахло. Моя ноющая шея тому подтверждение.
— Фельдфебель Тушина! Фельдфебель Гайнова! Отставить! — пришлось прикрикнуть, раздражаясь от слежки и контроля, — Не вашего ума дело!
— Ах, вот как?! — возмутились в один голос обе, — Домой не приходи! — и дружно развернулись на каблуках своих армейских полуботинок.
— Без проблем! — зло сплюнул им вслед.
Пришла пора признаться, что за три месяца совместного проживания и совместной работы мы малость подустали друг от друга. Или даже не малость. Вот за это я и не люблю производственные романы. К Зайкам я очень хорошо относился, но они были двумя молодыми трещотками, неаккуратными в быту, не умевшими готовить и постоянно требовавшими внимания. И если совсем уж начистоту, я их не любил — мне есть с чем сравнивать. Любовь, если отбросить секс, — это когда можно и повеселиться, и помолчать вместе, а здесь у нас выходило только первое, если Зайки затихали, значит, они на меня за что-то дулись, что в последнее время случалось все чаще. Их раздражало все: мое нежелание строить карьеру в СБ, моя связь с Маздеевой (знали, что никакой любви там нет, но ревновали не по детски), моё чтение вечерами (сами они никуда поступать не захотели), моя беготня по поручениям Воронина. Только в постели у нас царило согласие. Теперь, похоже, я лишился и этого.
Ну что же, бабы с возу — мужик не перекрестится. С такими мыслями завернул в магазин и затарился пивом с изумительно пахучим кругом копченой колбасы, предвкушая тихий вечер с набранными книгами. Но нет, двух ревущих девчонок я застал по приходу в собственной кухне — их старательно отпаивал чаем Мишка, с заметным облегчением впихнувший мне чашку и смывшийся по своим личным делам.
— И что мне с вами делать? — устало спросил, отхлебывая невкусный остывший чай и разглядывая две припухшие юные мордашки. Спокойный вечер в любом случае остался только в мечтах.
— Миш, прости, мы не хотели… — заныли обе.
— Мы больше не будем!
Вздохнул и пошел на выход.
— Ты куда?! — всхлипнула Тушка.
— К нам. У нас хоть пельмени есть, нечего Мишку объедать!
— Ага! Мы еще картошки можем пожарить!
Они пожарят картошку — это они ее в лучшем случае почистят, возиться со сковородой все равно придется мне. Больше чем на пельмени или макароны их кулинарного опыта не доставало. И быть такими паиньками их вряд ли хватит даже на неделю. Но я к ним привык и, бредя сюда, несмотря ни на что, жалел о разрыве. И наверняка потом пожалею, что не проявил твердость сейчас.
Глава 11
Бывают новости — хоть стой, хоть падай! За моей спиной Мишка закрутил роман с Маздеевой. Из двух "М" Макс Кудымов был более ярким, более резким, более талантливым и, чего таить, более тяжелым в общении, поскольку во многих поступках руководствовался лишь собственными порывами, в противовес ему Мишка Рыбаков был более тихим и спокойным. Но, несмотря ни на что, их обоих я считал своими друзьями. И уж от кого-кого, а от рассудительного Рыбы такого не ожидал! "Приятную" новость до меня довел сначала Сашок, его длинный язык я уже упоминал, а вечером злорадно Зайки — их по-прежнему бесили мои измены с особисткой. Могу их понять, но и поделать ничего не мог — связь была нужна для дела.
Люду я не любил, она мне даже не нравилась по большому счету, но покушение на мою делянку требовало прояснения. Застав в тот же вечер Мишку в нашем опустевшем боксе спросил прямо:
— Только не говори, что влюбился, все равно не поверю. Зачем?
— Уже неделю жду тебя, — ни к селу, ни к городу сказал Рыбаков, доставая из холодильника пиво, — Бить будешь?