– И что он сказал? – умирала от любопытства Мелани.
– Кто? – не поняла бабушка.
– Настоящий Тим Миллер. Он потерял документы?
– Не знаю. Его еще не нашли.
– У Джека слишком длинный язык, – покачал головой дедушка, – не ему бы сидеть в моем кресле.
– А может, Миллер все-таки мертв? А по телефону прокрутили старую магнитофонную запись? – не унималась Мелинда.
– Читай больше детективов, – оборвала ее Мелисса. – Только в них героиня может поговорить с магнитофоном и не заметить.
Сильвия встала и пошла к себе.
– Дуры, – сказала кузинам Мелисса. – Вы что, слепые? Перестаньте травить Принцессу.
Бабушка поднялась к Сильвии. Внучка лежала на кровати, уткнувшись в подушку.
– Иди ко мне, – обняла ее бабушка, – цветочек мой.
Сильвия прижалась к ней и прошептала:
– Бабушка, он не мог сделать ничего плохого. Он хороший, бабушка. Он такой замечательный, он не любит скаковых лошадей.
Бабушка не поняла, но утешила:
– Ничего. В полиции разберутся. Все будет хорошо.
Посидела еще немножко и пошла кормить разбойников, досадуя на себя, что сама не разобралась раньше с этим Тимом Миллером. «Ох, не надо было нам вообще нанимать работника. Бедная Принцесса. Позову завтра Винса. Он тактичный. Уж он-то додумается, как развлечь Сильвию. Глядишь, она успокоится».
***
– Ну, бабушка, расскажи! Почему его так долго не отпускают? – просила Мелани.
Бабушка покачала головой. Четыре пары глаз смотрели на нее выжидающе. Сильвия встала, подошла и взяла бабушку за руку.
– Ну хорошо, – сдалась бабушка. – Нашли настоящего Тима Миллера. Он еще раз позвонил матери. Он говорит, что потерял водительские права, а липового Тима Миллера («Тимоти» – поправила ее про себя Сильвия) он в глаза не видел. Наш («Наш» – эхом отозвалось у Сильвии) Тим молчит и отказывается называть себя. Уверяет, что права нашел. Услышал разговор Тима Миллера в кафе, не помнит где. Тот говорил, что нужно ехать на ферму, а он передумал.
– Своровал права! – заключила Мелани.
«Девицы» удовлетворили любопытство и отправились по своим делам. Удержались, не стали обсуждать новости в присутствии Сильвии.
– Ну, – сказал насмешливо дедушка, когда они остались вдвоем с бабушкой, – что тебе Джек еще рассказал?
– В конце концов, этот липовый Тим работал у меня! Я обязана знать! – защищалась бабушка. – Я – заинтересованное лицо.
– Ладно уж, выкладывай мне, что там еще.
– Мотоцикл. Мотоцикл принадлежит настоящему Тиму Миллеру. И у него есть крупная сумма денег.
– У которого? – охнула Сильвия.
– У настоящего, – бабушка обернулась. – С каких пор ты подслушиваешь?
– Я просто слушаю. Я тоже заинтересованное лицо. Ты так не думаешь?
– Сильвия, если ты что-то знаешь, что может пролить свет на эту историю, расскажи, пожалуйста, – ласково сказал дедушка.
Сильвия покачала головой:
– Ничего.
Она заперлась у себя в комнате и упала на кровать. Конечно, она знает. Тимоти ей не врал. Никогда. Просто не договаривал. Что-то, что не мог рассказать ДАЖЕ ЕЙ. Тимоти не мог сделать ничего плохого. Он такой! Он нежный и робкий. Он самый лучший в мире. Они не могут держать его бесконечно, рано или поздно его выпустят. Это преступление или нет – скрывать, как тебя зовут?
Тимоти. Двоюродный брат с инициалами Ж. К. Родня в Европе. Жил в большом городе, не похожем на Торонто. С ипподромом. В Америке, не в Канаде. Это факт.
Им надо, пусть они и узнают, а она не скажет, если он не хочет.
Тимоти, Тимоти, Тимоти. Она перебирала в памяти все их встречи, плакала и улыбалась. «Миллер – неподходящая фамилия для лошадки». Какая же она эгоистка! Если бы она надавила на него, он бы ей рассказал, в чем дело, они бы вместе нашли выход из положения. Женщины иногда если не умнее, то хитрее мужчин! Он торчал здесь из-за нее! Теперь-то она понимает. Он же собирался уйти. Вот что он пытался ей сказать. И не ушел. Тимоти.
А вдруг он сделал что-то ужасное? И... целовал ее? Нет. Только не он. Он не мог.
Она почему-то вспомнила, как он бежал с мячом в руках. Улыбался. И постепенно улыбка гасла. «Ой, мы же с ним змея забыли на кусте. Мокрый флаг НАШЕГО королевства».
Сильвия даже не зарыдала, она завыла, закрывая себе рот подушкой.
– Сильвия, открой, – постучалась бабушка.
Сильвия не открыла. Бабушка вздохнула и ушла.
«Что же я наделала. Как же я недосмотрела. Так кто же знал. Бедная моя Принцесса».
– Плохо без Тима, – сказал бабушке Шон, – ну как без рук. Скоро его там отпустят?
– Я не знаю. Я уже ничего не знаю, – ответила бабушка.
«Лучше бы он сюда не возвращался. А было бы еще лучше, если бы никогда не появлялся. Переживем. Время лечит».