Конечно же, я, безумно обрадованный, отправился в ту сторону, куда указывала деревянная стрелка, и почти сразу же упёрся в тупик.
Кирпичная стена, слегка обросшая мхом, загораживала движение в какую-либо сторону, кроме дороги назад. Углём на стене была выведена надпись: «Лошадимама здесь больше не живёт. Она переехала на другую сторону».
На другую сторону небольшой песчаной дорожки я смог перейти с огромным трудом. Мимо нескончаемой вереницей неслись похожие на раздавленных тараканов гоночные повозки и машинки. Я молнией всё-таки умудрился перебежать перед одной из них, но она всё-таки успела отдавить мне рукав моего безразмерного сюртука. Но на другой стороне 25-тиметровый плакат гласил: «НОВЫЙ АДРЕС ЛОШАДИМАМЫ - ПРИГОРОД 888ъ».
До Пригорода я добрался за три минуты, но среди четырёх сельских домиков не обнаружил здания с номером «888ъ». Его там вообще не предполагалось, ибо все четыре домика были пронумерованы от «1» до «4».
Но вдруг в одном из труднодоступных двориков на улице Пригорода, у площадки, забитой мусорными баками, я заметил очень интересную грязную лужу, в которой имели возможность отражаться все Номера. Номер «1» там отражался, как «-4», а номер «4», как «±0». Пролаз через Чугунный заборчик, в реальности не имеющий никакого номера, в луже нумеровался «888ъ».
Я шагнул в лужу, закрыл глаза, обернулся к пролазу, открыл глаза и увидел огромную, горящую ярким пламенем вывеску «ЛОШАДИМАМА».
21 серия. Круг третий – отречение.
Мне хотелось надеяться, что на этом мои поиски закончатся, но интуитивно был уверен - испытания над моим разумом так быстро завершиться не могли. И я не ошибся.
Открыв тяжёлую дверь под вывеской «ЛОШАДИМАМА» и войдя внутрь, я оказался в небольшой уютной комнатке, и через пару секунд меня одолел озноб и бросило в жар одновременно. Это была моя комнатка, меня окружала в точности та же скудная обстановка, какой она осталась в тот день, когда я отправился в армию. Даже забытый на газовой плите дырявый носок был здесь.
Я не мог произнести ни слова, застыв с вытаращенными глазами и раскрытым во всю ширь ртом. В голове зазвучал уже знакомый до тошноты голос призрачной лошади:
«Прости, Василиск, но не смогла предупредить тебя заранее. Да и сейчас пробилась с трудом на одно сообщение. Мне удалось уломать Лошадок дать тебе небольшой отдых, чтобы ты смог погостить дома и повидаться с родственниками...» Голос пропал.
«Хорош отдых», - подумал я, внутренне предельно напрягаясь и раздражаясь.
Из родительской комнаты вышел отец. Одет он был в чистый свитер и светлые брюки, а на ногах были обуты салатовые мягкие тапочки. Отец неспешно направился ко мне, попыхивая трубкой и протягивая руку в знак приветствия:
- Сын, приветствую тебя! Надеюсь, ты рад к нам вернуться, - громко и отчётливо произнёс он.
Оттуда же выскочила мать в ярком халате и красном фартуке. В её руках дымился огромный противень, уставленный ароматными пирожками. Она осторожно поставила противень на стол и торопливо потрусила ко мне:
- Василиск! Васечка, милый! - запричитала мать. - Как же мы по тебе скучали! Как мы волновались, когда узнали о поезде и взорванной ферме.
Мать меня крепко обнимала, хлопая без перерывов по спине, отец старательно жал руку, оба что-то бормотали, а я стоял как статуя и никак не мог им поверить. Чтобы родители скучали по мне, должны были передохнуть все лошади мира и всех миров да они в первую же секунду моего отъезда, наверняка, и помнить-то забыли своего сына как такового, а, узнавши про электропоезд вообще, наверное, с облегчением вздохнули. Да ещё и мать, несущая горячий противень из спальни, вместо положенной по всем законам логики кухни, тоже вызывала подозрение. Да ещё и с пирогами, о существовании которых никто из родителей точно даже и не подозревал.
- А Ксюшка-то, - продолжала мать, - всех ухажёров своих побросала. Говорит, только тебя ждать будет, и рыдает каждый день.
- Всё! - гневно крикнул я, вырываясь из цепких объятий, когда ложь начала выплёскиваться через край. - Родственнички разнесчастные! Эх, Лошадки! Вам не кажется, что ваши шутки становятся уже совсем бездарными?! Если собрались копировать моих родителей, то постарались бы хоть немного узнать, какие они! Бред!
Родители осторожно отошли от меня и, понуро опустив головы, растворились в воздухе.
«Поздравляю! - прозвучал у меня в голове абсолютно незнакомый мне голос. - Вы на удивление легко справились с одним из самых трудных испытаний. Отсечение своих родственных связей не даётся почти никому. Вы же прошли этот круг. Ваши родители будут отправлены в свой дом с сознанием того, что Вы от них отреклись».