- Прости-прости-прости! Я больше не буду, прости меня, мама...
«Мама? - подумал я, и по моей спине побежали мурашки. - Кто же ты такая, смешная и опасная девочка Травка, если твоя мама тучей взирала на нас с небес... Кто же твоя мама, Травка, если смертоносные животные, армия которых бесчисленна, глядят на неё, как заворожённые».
Я вовсе не ждал ответов, я просто смотрел, как молодая женщина в бежевом платье прижала к себе плачущую девчушку. Так просто, по земному, по человечески.
- Не плачь, малютка, - тихо шептала мама девочке Травке, - ну, зачем вот ты удрала? Я с ног сбилась тебя искать. Ну, что тебе, своих игрушек мало. Ну, что тебе, у себя не играется. Ну, не плачь, малютка. Пошли домой, тут чужие игрушки, чужое место. Забирай свои игрушки и пойдём домой.
39 серия. Полёт в облака.
- Мама, мама! - взвизгнула Травка странным умоляющим голосом, - Мама, ну могу я взять ещё одну игрушечку? - Травка уставилась на меня в упор. - Я хочу игрушку, мне понравилась...
Женщина нежно погладила свою дочку рукою по рыжей взъерошенной голове, и чуть покрепче прижала к себе. Девочка, видимо, догадалась о предстоящем ответе и чуть слышно захныкала.
- С этой игрушкой тебе нельзя играть - это чужая игрушка. С ней играет другой мальчик. И на этой площадке тебе нельзя играть, пока тебя не позвал на ней играть этот другой мальчик, - женщина, чуть нагнувшись, заглянула в глаза Травке, - тебя позвал играть этот другой мальчик?
- Нет! - громко ответила Травка, - его вообще сейчас тута нету, у него сейчас время сна!
- Вот видишь, - улыбнулась мама, - мальчик скоро проснётся и сам захочет поиграть со своей игрушкой, - женщина кивнула головой в мою сторону, - и с другими своими игрушками. А мы пошли домой, забирай своё...
Я без всяких сомнений догадывался, что за «мальчик» скоро придёт играть мною, как своей игрушкой, но сейчас почему-то это меня мало интересовало. Я наблюдал за лошадками.
Их взгляды, как и прежде, ничего не выражали. Хотя нет, скорее всего, сейчас они были спокойны и безмятежны, наполнены молчаливым счастьем уставших путников, наконец-то нашедших себе приют. Лошадки стояли, все как одна, повернувшись в ту сторону, откуда только что сошла с неба молодая женщина. Через секунду они уже не стояли, а зависали в воздухе. Их копыта находились в расстоянии примерно полуметра от поверхности земли. Ещё через минуту они парили и медленно улетали в небо, в облако и терялись там, исчезали бесследно. Очень долго я наблюдал этот удивительный поход лошадок в небо. Их были тысячи, миллионы, и все они спокойно и молча пролетали мимо меня, превращаясь в ничто.
Последней летела Лошадимама. Её совершенное тело и золотая грива переливались всеми цветами радуги, пока она растворялась в облаке. Мне было даже немного жаль того, что я никогда больше не смогу лицезреть такую красоту. Красоту, несущую мне смерть. Я прислушался. Лошадимама очень тихо пела. Её мягкий и томный голос сливался с шёпотом ветра, но я всё же смог различить слова:
«Лишь когда твой свет устанет,
Спи, моя родная нежность.
Лишь тогда тебя не станет,
Будет только безмятежность...
Этим светом безмятежность.
Свет на землю не прольётся,
Нам остались тьма и вечность.
Спи, пока он не проснётся,
Будет с нами лишь беспечность,
Этим светом - тьма и вечность.»
Лошадки улетели в облака. На площади бывшего Лошадиного Города стало пусто и спокойно. Я наконец-то избавился от прицелов множества вражеских глаз. Оставалось только самое малое - понять, что же такое происходило, и что происходит сейчас.
Мама и дочка так и стояли, крепко обнявшись. Я понимал всю эту трогательную необходимость родственных нежностей, хотя сам их вряд ли когда испытывал, и старался не мешать. Меня напрягал только Геныч, суетливо крутившийся передо мной и слишком радужно мигающий мне обоими глазами.
40 серия. Прощальный монолог.
Травкина мама очень благодарно улыбалась старенькому Генриху.
- А вот у тебя на удивление достойно получилось справиться с необходимыми обязанностями, - сказала она ему, - хвалю, что ты показала себя уникальной и универсальной няней!
Я удивлённо расширил глаза и слишком неопределённо хмыкнул. Геныч заметил это и смущённо направился ко мне с намерением что-то объяснить.