– Когда убил?
– 2 дня назад, – ответил мужчина.
– О Бо…, – хотел сказать Октябрёв, но остановился. Как-никак, а коммунистам не положено вспоминать о Боге, кроме случаев особого характера. Октябрёв продолжил, – Бедный Иннокентий Петрович. А я его ещё неделю назад видел. Сидел он на последнем месте в последнем ряду, когда был сбор партии. Он что-то говорил, но я плохо слышал. А сейчас…
– Владимир Ильич, я не…
– А его жена Лариса Никитична? Какое горе ещё зрелой женщине так рано стать вдовой. Что за жизнь такая несправедливая, – сказал глава партии и обратил взгляд на портрет Ленина, будто искал поддержку извне.
– Владимир Ильич, вы неправильно меня поняли. Наш партийный Лось жив и здоров, а я говорю про другого лося: с рогами и четырьмя копытами.
– А-а-а… Вы про охоту говорите?
– Да.
– Теперь понятно. Ну, что могу сказать… Молодец. Я и сам по молодости охотился. Правда, я лосей не убивал. Чаще на уток выходил.
– Владимир Ильич, – перебил Натан и с волнением в голосе продолжил, – Всё очень серьёзно. Зоркин убил лося на территории заповедника, который находится под личным контролем президента страны! Мало того, он пьяным сел за руль, оказал сопротивление охотнадзору и от имени партии угрожал расправами. Но это не самое худшее.
Не спуская глаз от мужчины, одновременно переваривая слова в голове, Октябрёв медленно сел в кресло и тихим голосом спросил:
– А что худшее?
– Каким-то образом журналисты пронюхали об инциденте и распространили по всем СМИ. И теперь вся страна бурно обсуждает браконьерство Зоркина.
– Вся страна? – шёпотом спросил Октябрёв.
– Да. Вся страна! Москва, Петербург, Калининград, Саратов, Курск, Кострома и сотни других городов. Миллионы граждан: строители и циркачи, учителя и заключённые, домохозяйки и шахтёры – ругают нас отборным матом.
– А… А-а…– с непостижимым трудом выдавил из себя глава партии.
– Другие партии ? Либералы, демократы, сторонники монархизма и латентного анархизма покатываются со смеху, прикрепляя эпитеты про идиотизм с шизофренией. Вот!
И воцарилась тишина: резкая и глубокая. Казалось, что время остановилось, и только по ту сторону окна жизнь кипела, гудела, двигалась и хвасталась разнообразием действий москвичей. Владимир Ильич сидел, как статуя и выпученными глазами смотрел не на самого Натана, а будто бы сквозь него в пространство, видимое лишь ему. Молодой человек уже хотел привести в чувство своего руководителя, но сразу передумал. Он почувствовал необузданную силу, пробежавшую дрожью по ладони Ильича и сложившую её в тяжёлый кулак. Подобно извержению вулкана, эмоции гнева бурлили в теле коммуниста и стремительно били по голове. Некогда розовое лицо стало багровым и сморщенным. От напряжения вздулись вены на шее. Выпученные глаза вылезали из орбит, а рот демонстрировал звериный оскал. И когда гнев вырвался на свободу, то окружающий мир столкнулся с сильным, яростным и беспрецедентным криком, сопровождаемый ударом кулака столу и «крепким» словом:
– ТВОЮ МАТЬ!
Крик оказался настолько сильным, что несколько человек в коридоре оглянулись по сторонам и быстрыми шагами разошлись по кабинетам. Даже охранник на первом этаже Думы, имевший проблемы со слухом, уловил гневный тон, перекрестился и углубился в свои обязанности.
Тем временем, разъярённый коммунист швырнул в сторону бумаги, перевернул стол и произнёс другую угрозу:
– ГДЕ ОН? ГДЕ ЭТОТ СУКИН СЫН?
Горячий и настроенный на карательные действия Октябрёв собирался покинуть кабинет, но, схваченный руками Натана Адамовича, отложил данное действие. Он с трудом удерживал Октябрёва, одновременно напрягая уши от словесного акта мщения:
– НАЙДУ СВОЛОЧЬ! СВОЛОЧЬ! ПОСТАВЛЮ К СТЕНКЕ! РАССТРЕЛЯЮ К ЧЁРТОВОЙ МАТЕРИ!
Через полчаса гневные клятвы о мщении плавно перешли в глухие стоны. Охания и ахания сопровождались болью в сердце и лёгким головокружением. Немолодой уже коммунист, сидя в своём кресле, приводил в порядок покалеченные нервы. Стоит отдать должное Натану Адамовичу за своевременное оказание медицинской помощи в виде взмахов платком, стакана воды и таблеток с успокоительным. В этот самый момент он принёс Владимиру Ильичу пузырёк с валерьянкой. Глава партии увидел пузырёк, попросил открыть и как только Натан это сделал, то быстрым движением руки взял и разом проглотил горсть таблеток. Такая прыть не только удивила Натана, но и породила в сознании вопрос: а не станет хуже после медвежьей дозы? К сожалению, фундаментальные размышления были прерваны хриплым голосом Октябрёва:
– Натан Адамович, могу с Вами на «Ты»?
– Как будет угодно, – ответил Натан.