Было около семи вечера, когда они разобрали все вещи. Гарри, словно девушка, привезла все, что у неё имелось, и заставила её друга помогать раскладывать своё “приданое”. Экран ноутбука уже потемнел - устройство перешло в энергосберегающий режим - но тихие и медленные мелодии всё ещё доносились из колонки. Гарри присел на свою кровать, а Питер опустился на стул рядом со столом, и так они разговаривали об учёбе и о стрессе - побочном эффекте этой самой учёбы - который давил на Озборна ещё с начала получения высшего образования. Питер не верил, что именно это является причиной его вечных переживаний. Ведь он сам был свидетелем всего, что с ним произошло. Вчерашний выстрел был ещё одним доказательством.
Когда Паркер уже собирался уходить - он даже приподнялся - Гарри мгновенно его окликнул, протянув руку вперёд, останавливая его.
- Нет, пожалуйста, - тяжело дышал он и вновь с надеждой смотрел на одногруппника.
- Что такое? - взволнованно спросил Питер.
- Я… хотел кое-что у тебя спросить.
Паркер озадаченно вскинул брови.
- Если мы пойдём на танцы завтра… не мог бы ты научить меня… танцевать? - с испугом проговорил он.
На лице Питера вновь повисла улыбка.
- Конечно, могу. Не вопрос. Сказал бы сразу, - он разблокировал ноутбук и переключил музыку. Из колонки внезапно послышалась приятная мелодия - начало спокойной песни, под которую прекрасно вышло бы танцевтаь медленный танец. - Давай-ка руку.
Он поднял Гарри, и они приняли исходное положение. Питер руководил, куда нужно класть руки, как переставлять ноги, как вести себя во время самого танца.
- Вот так, - он взял здоровую руку и положил себе на талию. Похоже, что от этого движения вздрогнули оба. Затем Паркер показал, как нужно двигаться в вальсе, и они проделали несколько шагов. Гарри постоянно путался и сбивался, наступал Питеру на пальцы и тут же извинялся, но тому не было больно - он лишь старался обучить Озборна - юношу, которому и помочь-то некому, кроме как самого Паркера.
- Это довольно легко, если приноровиться, - промолвил Питер. - Давай попробуем снова.
И они пустились в танец, изо всех сил стараясь двигаться правильно. Гарри уже начинал делать какие-то успехи, и Питер постоянно хвалил его, чтобы у того появился стимул продвигаться дальше.
- А ты уверен, что в этом танце нужно прижиматься так сильно? - неуверенно проговорил Озборн, чувствуя, как от объятий Питера едва может дышать. Хотя, возможно, тесно становилось лишь у него в районе бёдер.
- Да, пожалуй, ты прав, - и Питер, вопреки словам Гарри - и своим собственным - прижал его к себе ещё сильнее. У того спёрло дыхание, и сначала он даже дёрнулся.
- Х-хорошо, - он сглотнул слюну и позволил Паркеру командовать им. Всё-таки тот знал толк в вальсе, а Гарри - нет.
Жалюзи были не задёрнуты. Это немного смущало обоих, но они находились в центре спальни, где мало было видно сквозь окно. Тем более вряд ли кто-то будет наблюдать за ними, подняв голову, чтобы увидеть, что творится на третьем этаже.
Они плавно двигались под спокойную музыку, и Питер ей даже подпевал. Текст был печальным - про расставание - но это отнюдь не портило песню. Наоборот, даже навеивало какие-то романтичные мысли. Под вечер Паркер всегда становился ещё более романтичным.
- Вот видишь? У тебя всё получается.
- Серьёзно? - Гарри улыбался уголками губ.
- Ты ещё не профессиональный танцор, но уже делаешь какие-то успехи. Поздравляю, - Питер по-дружески потрепал Озборна по волосам.
- Это хорошо, - тот вновь спрятал взгляд.
Гарри был очень застенчивым сегодня вечером - Питер сразу это заметил. Наверное, надо было слегка растормошить его, чтобы он стал раскованнее - от его настроения зависел сам танец.
- Предлагаю станцевать ещё раз, - произнёс Паркер, и Гарри, не мешкая, согласился.
И они вновь предались мелодии, позволив ей унести себя куда-то далеко, в их собственный выдуманный мир. Как будто солнце уже село и наступила ночь, а звёзды освещали территорию университета. И как будто никого не было во дворе, а они остались вдвоём - в целой Вселенной. Не слышны были голоса, смех и крики - всё приглушала музыка. Они и не заметили, как предались своим мечтам, танцуя и смотря лишь друг другу в глаза. Да, Гарри стал посмелее и уже не делал ошибок - а если делал, то они были незаметны. Как он был прекрасным учителем химии, так и Питер был прекрасным хореографом. Они дополняли друг друга, принося знания в тех областях, в каких были слабее.
- Почему ты решил переехать в общежитие? - посреди танца спросил Питера, и Гарри от неожиданности наступил ему на ногу, но продолжил танцевать.
- Я не знаю, - хмыкнул тот. - Что-то тянет меня сюда. Знаешь, Эндрю, - у Питера по коже пробежали мурашки, - в тебе вроде нет ничего выдающегося, но ты как будто манишь меня.
Он сразу же покраснел от этих слов, а Питер опешил. Это была сильная фраза.
- Я? Тебя? - он хмыкнул, и они сделали разворот в танце.
- Да. Все в университете такие… пустые… Ну, ты понимаешь. А в тебе есть что-то особенное. Удивительно, как ты мог произвести на меня впечатление за столь короткое время.
- Что же, мне приятно слышать такие слова. И знаешь, Гарри, - Питер вздохнул, - ты тоже классный парень.
Это всё, что он способен был сказать, но он был уверен, что Озборн увидит за этой фразой ещё одну: “Ты тоже мне нравишься”.
- Не хочешь выпить кофе в буфете? - предложил Питер, и Гарри кивнул. Похоже, он больше не мог произнести ни слова. - Тогда пойдём. Говорят, там вкусные кексы.
- Я не ел с ланча, - Гарри хмыкнул, спрятав взгляд. - Так что идея хорошая.
И они вместе вышли из комнаты, направляясь к буфету.
========== Часть 35 ==========
Предыдущие три дня казались Питеру слишком насыщенными — настолько, что все события, что произошли за столь короткое время, смешались в его голове и пришли к нему во снах. И он просыпался посреди ночи в холодном поту, когда ему виделись кошмары, сюжет которых он начисто старался забывать. Он работал секретным агентом уже долгие годы, но такое с ним происходило впервые. Он повидал много крови и резни, был на специальных заданиях с оперативными группами и даже присутствовал на военных действиях — но тогда ему не было страшно. Страшно было сейчас. И он не боялся ранения или смерти — он боялся, что не удержит рядом с собой Гарри. К которому успел привязаться.
Гарри говорил, что что-то манит его к Питеру, но он и не подозревал, что Паркер испытывает точно такие же чувства к нему. Как будто судьба свела их специально, и они еле-еле сдерживали свою тягу друг к другу. Засыпая по вечерам, Питер думал о худощавом светловолосом парне, которого хотелось сильно-сильно к себе прижимать, а Гарри — крепком брюнете, в объятия которого не страшно будет падать. И так они, находясь в разных спальнях на расстоянии нескольких метров, приходили друг к другу в теплых воспоминаниях, что звучали, словно призыв.
И это было не всё. Питер понимал — просто чувствовал — что нашёл человека, с которым он хотел бы быть вместе. Ему было ещё двадцать пять — казалось бы, ранний возраст — но он, лёжа в своей постели, рассчитанной на одного человека, мечтал делить её с кем-то. И он имел в виду далеко не похоть — ему просто хотелось иметь рядом родного человека. Укрываться вместе одним одеялом, когда станет холодно, и пить горячий чай прохладным осенним днём. Дарить свои поддержку и заботу и обнимать, если всё станет тяжело. Питер уже пробовал встречаться кое с кем в старшей школе — но их отношения не зашли дальше постели.
Гарри же был таким человеком, с которым он хотел делить всю свою жизнь, а не только лишь одноместную кровать.
И Питер, горько улыбаясь своим мыслям, лёг на спину и положил руки под голову. Смотря на дождь, что сильно ударялся о стекло его окна, и на густые тучи, что скапливались над университетом, он думал о Гарри, и в его голове пронеслась дикая, безумная мысль, которая явно не олицетворилась бы сейчас. Понимая, что то, о чём он сейчас подумает, всё равно не сбудется, он про себя — гордо положа руку на сердце — произнёс: