Подняв голову, я действительно заметила ничем не примечательную чёрную коробку, до которой дотянулась, только стоя на цыпочках.
– Я могу идти? – поинтересовалась девушка.
– Почему ты спрашиваешь? – удивилась я, словно держала её здесь.
– Ну, вообще-то в мои обязанности входит помощь с одеждой, – нехотя пояснила она.
Я глянула через плечо и сказала:
– Как-нибудь справлюсь сама, – улыбнулась я. – Двадцать лет сама как-то одевалась и ничего.
Она никак не изменилась в лице и кивнула в ответ, словно механическая кукла, в которой заложен определённый набор команд, за рамки которого выходить нельзя.
Когда дверь за ней закрылась, я вернулась к кровати с чёрной коробкой и села, положив ее на постель. Открыла крышку с предвкушением, словно получала подарок на День Рождения, и обнаружила внутри чёрное кружевное белье. Лифчик с высокой посадкой и трусы а-ля бразилиана – что-то между обычным бельём и стрингами, которые отлично подчёркивают пышные формы.
«Извращенец», – подумала я и потёрла глаза. Хотя, с другой стороны, в комплекте с белым кружевом сверху выглядело довольно сексуально… но не для нахождения в чужом доме же! Тяжело вздохнув, я поняла, что вариантов у меня немного: либо это, либо укутаться в одеяло, либо в шторы, что ещё смешнее, так что выбора не было. Пришлось облачиться в предложенное мужчиной.
Крутясь перед зеркалом, я поняла, что село идеально. Я даже усмехнулась мысли, что он мог вчера на аукционе подбирать женщину специально под нижнее белье. Кстати, я даже не знаю, как зовут незнакомца. Он просил называть его хозяин, а нормально не представился. Серьезно думает, что я поддамся? Да никогда! Как-нибудь выведаю его настоящее имя.
Вскоре горничная вернулась и молча сопроводила меня в столовую. Мужчина уже сидел за столом и оторвал взгляд от чтения каких-то бумаг при моем появлении. Довольная улыбка появилась на его суровом лице.
– Доброе утро, малышка. Рад, что ты решила спуститься к завтраку в таком прекрасном виде, – поздоровался он, а моё лицо исказило гримасой недовольства.
– Как будто бы у меня был выбор… – прошептала я, но тут же смягчилась. Всё же он обходился со мной по-мужски. Не бил, не принуждал… даже дал помыться и спокойно поспать, а сейчас приглашает к столу. Так, стоп. Я начинаю оправдывать человека, который купил меня. Что со мной не так? Прочистив горло, я решила всё же добавить: – Спасибо, что… не воспользовались мной… насильно.
И хотя подобное казалось мне омерзительным преступлением, при мысли о том, что мной овладеет сидевший напротив мужчина, между ног становилось мокрее. Наверное, из-за сна. Я была в сильном стрессе, а потому сегодня подсознательно воспринимаю того, кто обеспечил мне хотя бы временное спокойствие, как хорошего человека, как спасителя. Хотя реальность совсем иная.
– Почему ты благодаришь меня за нормальные для любого адекватного человека вещи? – мужчина вскинул бровь. Полная женщина в переднике носила блюда и тарелки к столу, не обращая на нас никакого внимания и не встревая в разговор.
– Просто я ожидала иного, – призналась я и, дабы не обидеть пояснениями, перевела тему: – Вам случайно вместе со мной не передавали вещи? При мне была сумочка, там телефон… и еще деньги, которые вы заплатили за меня, должны были передать мне…
– Знаешь, нет, но хорошо, что сказала об этом. Уладим этот вопрос через пару часов, когда нас навестит дядя Роберт, – буднично сказал он, а у меня от страха затряслись поджилки. Я опять увижусь с этой мразью? Что ж… тут он хотя бы меня не тронет. Ведь сейчас я принадлежу покупателю, который явно будет против.
Ничего не ответив, я наблюдала, как небольшой круглый стол, за которым мы сидели, заполнился блюдами, но… передо мной поставили пустую тарелку, хотя мужчине подали обещанную яичницу с беконом. Я растерянно смотрела на отполированный фарфор перед собой, переводя взгляд на наслаждающегося пищей собеседника.
– Что? – игриво спросил он. – Не смотри на меня так. Никакой еды, пока не назовёшь меня хозяином.
Мои щеки вспыхнули краской. Я сжала зубы и пыталась проглотить обилие слюны из-за слишком приятных запахов вокруг.
– Тогда зачем вы пригласили меня к столу, если ничего есть я не могу? – прошипела я сквозь зубы, уставившись на него гневным взглядом. Он замер, пережёвывая кусок обжаренного бекона, и с минуту не сводил с меня взор бездонных голубых глаз.
– Знаешь, я должен бы злиться на твою манеру разговаривать со мной, но не могу. Ты так красива в гневе, что я готов не кормить тебя целую вечность только ради того, чтоб наблюдать за горящими глазами, вздёрнутым носиком и трясущимися полными губками, – сказал мужчина и, видимо, решил добить меня окончательно: – Ты очень красива без макияжа, Мир… Мишель.