На лице Роберта отпечаталось все неудовольствие человечества. Подойдя к багажнику, он поднял крышку и выплюнул:
— Да подавитесь, черти.
Я подбежал к багажнику, и увиденное разожгло во мне ярость. Мира в одной ночнушке лежала без сознания, в полной антисанитарии, а в районе плеча растекалось кровавое пятно. Гнев застелил глаза, и я бросился на Роберта. Успел нанести всего один удар по лицу, как ко мне подскочил Василич и оттащил.
— Сейчас не время, — шептал он мне на ухо. — Забирай ее и валим.
Немного придя в себя, я послушался и вернулся к багажнику. Взял Миру на руки, аккуратно, как только мог, и понес к машине. Парень освободил место сзади, и я сел туда, положив девушку к себе на колени. Она дышала, слабо, но все-таки была жива. Сосредоточившись на ней, я не заметил, как двое спутников вернулись в машину, и мы спешно тронулись.
— В больницу, надо в больницу… — шептал я не своим голосом, смотря на окровавленную ночнушку. Под ней красовалась рана, и я не собирался лезть в нее грязными руками, потому не мог оценить масштаб трагедии.
— Десять минут и будем там.
Мне казалось, что мы ехали не десять минут, а вечность. Ее пульс утекал на моих глазах, а дыхание становилось все более тихим. Что Роберт собирался с ней делать? Довезти до клуба, а оттуда сразу в лес, закопать хладный труп? Меня даже не особо интересовал способ, которым Мира получила ранение, сейчас важнее всего было успеть довезти и сдать медикам.
Когда мы остановились возле входа в больницу, Василич выбежал и помог мне вытащить Миру. Вместе мы донесли девушку до приемного покоя, откуда ее сразу перевели в операционную.
Когда Миру забрали, я уселся в коридоре, словно больше ничто в этой жизни меня не волновало, кроме нее. Косвенно я сам виноват в том, что с ней случилось, так что к боли в сердце добавилась еще и печать вины.
— Не убивайся, малой, выживет твоя куколка, — Василич сел рядом и положил руку на плечо. А еще назвал меня уничижительно, что бесило неимоверно.
— Так ты называешь сорокалетнего дядьку? — ответил я. Василич махнул рукой.
— Да хоть столетнего. Ты для меня навсегда останешься вот таким пиздюком, — он показал руками примерные размеры новорожденного ребенка, — которого я с умилением держал на руках сорок лет назад. Помню, как испытал гордость, узнав, в честь кого тебя назвали. И раз твой батя решил покинуть наш мир, то его обязанности автоматически перешли ко мне.
— Любаня знает, что у тебя не пятеро детей, а шестеро? — хмыкнул я.
— Не у меня, а у нас с ней, — поправил Василич. — Любанька — великая женщина, она все понимает. Поехали-ка к нам в гости. Тут ловить все равно нечего. Доктору я дал номер телефона — сообщит мне все сразу же после операции. А ты пока у нас чай попьешь. Чего тут тухнуть-то?
В его словах была доля истины. В больнице я все равно ничем не помогу. Главное, что успел отвезти и сдать специалистам. Так что остается только верить и надеяться на мастерство медиков.
Глава 35
Я пришла в себя от неприятного шуршания сбоку. Глянув в ту сторону, я увидела, как человек в медицинском халате двигал капельницу. Голова болела так, словно я пила неделю беспробудно, и с утра не похмелилась. Медик заметил, что я приоткрыла глаза, и по-доброму улыбнулся.
— Мирослава? — спросил он. — Вы слышите меня?
Я была так слаба, что могла только кивнуть.
— Хорошо, очень хорошо, — обрадовался мужчина. Я попыталась приподняться, потому что сильно хотела пить, но не могла об этом сказать, и медик тут же помог мне сесть на кровати, положив подушку под спину.
— Вода, — прошептала я охрипшим голосом. Мужчина тут же метнулся к кулеру и налил питье. Сквозь слабость рассматривая окружение, я удивлялась не столько тем, что нахожусь в больнице, сколько обстановкой вокруг. И холодильник, и телевизор… отдельная ванная и туалет. Да здесь, в принципе, можно неплохо жить.
Мужчина вернулся с водой и помог мне напиться. Убрав стаканчик, он сел на край койки и стал пристально наблюдать за мной.
— Вы только резко не дергайтесь, а то швы, — вежливо попросил он. Я тут же глянула на плечо — оно было крепко замотано бинтами и немного саднило.
— Как давно я тут? — сразу спросила я.
— Третьего дня привезли, — ответил врач. Я посмотрела на тумбочку, на которую медик поставил пустой стаканчик, и увидела вазу с огромным букетом белых роз. Если бы меня привёз Роберт, то ничего подобного мне бы не светило. Неужели Феликс меня нашел? Я тут же уточнила этот момент у врача и убедилась, что хозяин нашел меня каким-то магическим образом, возможно даже, отобрал у Роберта… как мне повезло, Боже.