- То тут, то там, я бродячий боец.
- Бродячим бойцам полагается учиться, а не бросать вызов.
- Ты в этом уверен?
Торсингай закусил губу. Ха, подумал Лотар с изумлением, а он самолюбив.
- Не нужно злить меня, чужак. В конце концов, от моего к тебе расположения будет зависеть, добью я тебя или возьму темником в свою армию.
Пора начинать его злить, решил Лотар, так будет легче найти и прочитать все, что есть в его сознании.
- Я повторяю: ты уверен? Я почему-то думаю, что ты переоцениваешь себя. В тех краях, где я побывал, любой уличный мальчишка дерется получше тебя, но сохраняет скромность.
Торсингай потемнел лицом, на его шее вздулась вена.
- Ты не уважаешь меня?
- Пока не вижу оснований, - ответил Лотар, по-бойцовски поклонился скорее реке, чем противнику, и стал в стойку.
Торсингай бросился в атаку с яростью. Лотар попытался шагнуть в сторону, но вдруг с ужасом понял, что его собственные движения замедленны, словно кто-то тормозит их, заставляя вязнуть в пространстве, как в густом киселе.
Он провернулся на месте, пропуская Торсингая, но не сумел даже нанести ему удар. Кто бы поверил, что Лотар не сможет одолеть противника одним щелчком, если тот кидается в такую бездумную атаку? И вот это произошло.
Торсингай остановился, повернулся и нанес несколько бешеных ударов, но опять попал в пустоту. И все-таки Лотар чувствовал, что не может блокировать эти выпады и едва успевает уходить от них. Он увязал в каждом движении, как в трясине. Тело не слушалось его, или тут была какая-то магия!
Торсингай шагнул к Лотару и сделал выпад ногой на уровне живота. Лотар представил себе, как он ловит эту ногу, перехватывает ее, выворачивает и встречным движением бьет носком в живот императору, но... Он не сумел сделать ничего, только чуть уклонился, чтобы спастись. И все-таки император оказался очень близко. Это можно было использовать. Лотар собрался и изо всех сил локтем двинул в грудь Торсингаю. От такого удара обычный человек ломался, как тростинка, тренированный боец мог обойтись нарой сломанных ребер... Но Торсингай даже не поморщился. Он выдержал и нанес открытой ладонью тяжелейший удар Лотару в шею. Желтоголовый едва успел подставить плечо, но все равно отлетел назад, как выброшенный из катапульты булыжник.
Прокатившись по пыльной траве, он поднялся и снова стал в стойку. Он превосходно мог двигаться... Вот только на расстоянии пяти шагов от Торсингая тонул в каком-то замедляющем движение мареве, и даже удары его становились ватными, как будто он впервые разучивал их.
- А ты силен, - сказал вдруг Торсингай. - Любой был бы уже мертв.
Лотар хмыкнул и вдруг, прокатившись по траве, сделал нижнюю подсечку, но Торсингай даже не пошевелился. Нога Лотара, которая после такого замаха сносила быка, ударилась в подколенную кость Торсингая и застыла, словно врезалась в столетний дуб, - никакого эффекта, только жуткая боль разливается по стопе.
Торсингай наклонился и нанес несколько очень коротких ударов полусогнутыми руками... Но Лотар сумел блокировать их. Тогда Торсингай прыгнул, чтобы приземлиться Лотару на грудь...
Но Желтоголовый уже начал потихоньку привыкать к противнику. Дело было не в том, чтобы действовать очень быстро. Нужно было действовать очень коротко и делать только самое необходимое. Ведь есть приемы, которые не требуют скорости...
На этот раз Лотар еще в воздухе поймал Торсингая за выпрямленную ногу, направив ее прямо в пах. Когда эта туша навалилась на него, Желтоголовый заскрипел зубами - так тяжел был император. Но тому было еще хуже, после такого удара он вообще не должен был остаться на ногах...
Торсингай перелетел через Лотара, прокатился по траве и... поднялся. Глаза его были закрыты туманом боли, ненависти и ярости. Лотар тоже поднялся, хотя теперь едва мог ступить на свою ударную ногу, боль отзывалась во всех суставах, во всех мышцах...
- Все, Желтоголовый, я убью тебя. Никто еще не поступал со мной так оскорбительно.
- Ты знаешь меня?
- Кто же не знает западного демона, оборотня, который слишком зажился на этом свете?
- И все-таки ты вступил в поединок со мной?
- Я давно ждал этого, демон. Ждал и готовился... Вот! - С этим восклицанием Торсингай выхватил из-за спины кусок ткани, похожий на носовой платок.
Но Лотар уже знал, что это не носовой платок. Это был Матрипост - одно из очень древних приспособлений для искривления пространства. Теперь Лотару стало понятно, как Торсингай тормозил его, и почему Лотар не почувствовал это раньше. Матрипост не столько магический инструмент, сколько способен навести порчу и близок по действию к наркотикам. Этим, безусловно, не должен был пользоваться ни один достойный боец.
- Ты фальсифицировал свое мастерство, Торсингай, - громко сказал Лотар. - Ты не боец, а шулер, мелкий, вонючий шулер, который позорит славное звание кулачного бойца. Когда я расскажу об этом, тебе...
- Ты никогда не расскажешь об этом, демон! - заорал Торсингай и бросился вперед, сунув Матрипост себе за пазуху.
Теперь стало понятно, почему он так и не научился атаковать как следует - для тех, кого ты тормозишь, нет нужды придумывать что-то изысканное, достаточно использовать свою массу и напор... Но не теперь. Лотар подпустил его поближе, потом изо всех сил подпрыгнул вверх. Он воспарил, поджав ноги. Торсингай оказался под ним. Лотар с силой выпрямился и ударил обеими ногами сверху в голову императора степи...
И все-таки Торсингай снова поднялся. По лбу его текла кровь, но он шагнул вперед, как пьяный, и нанес удар ногой. Потом сразу же сделал задний хлесткий рывок, чтобы поймать Лотара, если тот выпрямится слишком быстро... Желтоголовый ушел от первого удара, выпрямляться не стал, а подкатился под ногу противника и атаковал колено опорной ноги локтем, потом другим, потом плечом... Нет, Торсингай все-таки слишком крепок, чтобы просто так завалиться. Пришлось откатываться назад, уворачиваясь от его нового прыжка, чтобы подняться на ноги.
И все-таки он привык к этой медлительности, которая появлялась лишь вблизи от Торсингая. И еще понял: если не пропустит какого-нибудь шального удара, то разделает ханна, как новичка, даже с Матрипостом.