ГЛАВА 17
Комната Каписа показалась голой даже привыкшему к казарме Гергосу. Лотар понял это по выражению его глаз и по оттопыренной нижней губе. Лишь кровать, застеленная очень толстым одеялом, и крохотный столик, где пожилые матроны обычно держат притирания и щётку с вырванными седыми волосами. Но столик возле кровати был пуст, если не считать нескольких ореховых скорлупок.
— Интересно, — пробормотал Гергос, — он что, вообще не жил здесь? Я не вижу даже одежды.
— А меня удивляет, что здесь как-то не очень много медицинских инструментов, — поддакнул капитану мирамцев Сухмет.
Он подошёл к кровати и принялся тщательно ощупывать её.
— Мог бы гобелены или хотя бы пару клинков повесить на стену, — пророкотал Гергос. — Живёт, как в трактире.
Лотар покачал головой:
— Пожалуй, он здесь и не жил. Я не чувствую человеческого присутствия.
Сухмет кивнул:
— Наверное, готовился дать дёру в любой момент, даже барахло своё хранил где-то в другом месте.
— Да, он был готов удрать, — сказал Гергос задумчиво. — Знал бы это раньше, многое сделал бы иначе.
Лотар подошёл к окну, раскрыл его и осмотрелся. С одной стороны стена переходила в какие-то башенки, и в сбитом ритме внешней кладки без труда читались ступени лестницы. А вот с другой стороны оказалась широкая глухая стена без окон. За ней могло быть что угодно.
Лотар подошёл к той стене комнаты Каписа, которая снаружи была глухой, и стал её внимательно прощупывать. Сухмет, который закончил осматривать кровать, принялся помогать ему.
— Нашёл что-нибудь? — спросил его Лотар, хотя уже знал ответ.
— На этой кровати никто не спал недели две.
Лотар оставил Сухмета заниматься стеной и подошёл к Гергосу, который, нахмурившись, смотрел невидящими глазами на кровать княжеского лекаря. Внезапно он прошептал:
— А я ничего и не заметил.
Лотар почувствовал симпатию к этому большому и сильному человеку, простодушием напоминавшему Рубоса.
— Ты должен был находиться на стенах. В этой невнимательности нет твоей вины.
Гергос вздохнул:
— Всё равно мог бы заметить. Ну ладно. — Он посмотрел на Лотара: — Ты чего хотел?
— Хотел спросить, у Каписа были слуги? Или хотя бы один слуга?
Гергос сокрушённо покачал головой:
— С полгода назад он разогнал всех слуг, хотя до этого держал их больше дюжины. Капис долго не знал удержу в тратах, покупал разные вещи, хвастался высоким положением. Потом пошли слухи, что он стал разоряться. Уж не знаю, то ли вложил деньги в неудачную заморскую экспедицию, то ли просто промотал… Но такого, — Гергос обвёл рукой пустую комнату, — я не ожидал. Это как-то плохо вяжется с его тягой к роскоши.
— Наоборот, очень хорошо, — отозвался Сухмет. — Он припрятал своё добро, чтобы оно не пострадало, когда лекарь примкнул к заговорщикам.
— Но слух о его разорении идёт уже с полгода.
— Значит, ещё полгода назад у кого-то вызрел этот план настолько, что он посвятил в него Каписа, — сказал Лотар.
Гергос нахмурился ещё больше:
— Но разве не сам Капис — глава заговорщиков?
— Не думаю, — ответил Лотар, но пояснить это соображение не успел. Дверь в комнату распахнулась, и вошёл Рубос, а за ним двое слуг, которые почти внесли на сильных тренированных руках князя. Бугошита не было, он, очевидно, уже уехал в свой замок.
Князь был бледен, на его высоком белом лбу выступили капли пота, но он старался держаться. По крайней мере, его глаза блестели, и в них читалась решимость не поддаваться боли, пока он не разберётся во всём, что сегодня произошло.
Сухмет, стоя у стены, стал торопливо кланяться, хотя сегодня уже видел князя и приветствовал его. Но он просто не мог не поклониться лишний раз властителю торгового Мирама.
Рубос шагнул к Лотару и положил руку ему на плечо.
— Ну, ты как?
— Нормально. — Лотар улыбнулся, вспомнив про боль, которая с утра не давала ему покоя, а теперь стала почему-то более ощутимой от этого знака внимания и дружеской любви. — В общем-то, мы разобрались. Теперь нужно только отыскать кое-что…
Князь тем временем выслушал торопливый доклад Гергоса. Потом посмотрел на Лотара:
— Отсутствие чего бы то ни было не может быть доказательством, Желтоголовый.
Лотар поклонился, собираясь высказать своё соображение, как вдруг Сухмет громко произнёс:
— Нашёл.
При этом он сделал какое-то неуловимое движение рукой — небольшой, в половину человеческого роста, кусок стены с тихим шорохом повернулся на невидимой оси, и все увидели проём. Недолго думая, Сухмет нырнул в темноту. Лотар шагнул было за ним, но Рубос придержал его: