Келга уже бунтовала, она хотела сама спустить Трола и мага на птице. Она же предложила странную штуку:
— Если нужно, — её голос звучал немного в унисон с порывами ветра в снастях, поэтому, чтобы её понять, приходилось напрягать слух, — я могу нагрузить на Дору вас троих.
И она кивнула на вооружённого принца, который умывался снегом, подбирая его с планширя красными руками, и на мага, который стоял неподвижно в очень плотном, отороченном мехом восточном халате, странно расшитом чёрно-белыми орнаментами.
— Нет, — вежливо и улыбчиво, как всегда, ответил ей король Форз, — мы сделаем, как предлагают наши высокомудрые друзья.
— Вчетвером Дора нас не вытащит, — добавил принц Кола.
— Если маг ей поможет, она продержится в воздухе достаточно, чтобы всё получилось. Ведь мы подойдём к замку очень близко, почти в упор, да?
— Для Доры слетать с корабля, — заметил Трол, — лучше на высоте, чтобы она успела расправить крылья. А уж потом, — он посмотрел на Корка и на Форза, — зависайте над замком.
— Нелегко это будет, — как-то слишком уж быстро произнёс Корк. — Смотри, как тут ветер свирепствует.
— Другого варианта всё равно нет, — произнёс Кола. И пошёл поправлять седло на птице.
— Перекусить не хотите? — предложил король Задоры. — Нет? Ну, если так… Впрочем, как я понимаю, всё дело продлится не очень долго, может быть, уже через часок всё закончится?
Трол покачал головой, ему всё представлялось куда более сложным, чем говорил Форз, но всё-таки решил от второго завтрака отказаться, не хотелось перегружать себя пищей. Тем более что уже и сам замок был виден, выступая тяжёлой грудой полуобвалившихся ветхих камней на чёрном фоне здешней земли. Но пару глотков какой-то дряни пришлось сделать, уж очень Ибраил настаивал… И тут же пожалел, потому что мир поплыл у него перед глазами, питьё оказалось таким, что лучше бы он его вообще не пробовал. Не хватало в самый решительный момент опьянеть, подумал он. Впрочем, маг определённо знал, что делает, и особой тревоги это обстоятельство у него тоже не вызвало.
Всё-таки кое-что из внимания Трола уплывало. Он, например, не понял, как и когда принц Кола оказался на Доре, как туда успел поместиться маг, как Корк поднял «Задору» повыше, чтобы фламинго было проще взлететь… Как он сам уместился в седло с магом и как они оказались в воздухе.
На некоторое время у него возникло ощущение, что они не попрощались с людьми, оставшимися на летающем корабле, но об этом было уже поздно говорить. Они летели, болтаясь на сильных порывах ветра, а «Задора» довольно сложным винтом опускалась, заходя на замок. Вернее, поднося Яйцо Несбывшегося, которое теперь, со стороны, представлялось огромным маятником, раскачивающимся под днищем корабля.
— Хорошо бы Корк догадался сделать эту верёвку подлиннее, — полуобернулся принц к магу.
— Я его предупредил, — отозвался Ибраил. — И приказал ни за что не вмешиваться, если у нас что-то не получится.
— Ты полагаешь, что им следует уходить, если…
— Не им, а тебе и кораблю, — жёстко отозвался Ибраил.
Головокружение и чувство пьяной невключённости в мир у Трола проходило. Теперь он становился собой, только почему-то видел мир ещё более однотонным, совершенно чёрно-белым, даже без серых переливов. И всё происходящее его не очень-то страшило, словно с ним на самом-то деле ничего плохого случиться не могло. Но скорее всего, дело обстояло как раз наоборот.
Глава 27
— Пожалуй, я тоже немного глотну, — сказал Ибраил и приложился к своей фляге.
Дора после этого вдруг дрогнула и закачалась, взмахивая крыльями не совсем в такт. А Трол чуть не рассмеялся, потому что понял — фламинго, которой маг помогал удерживаться в воздухе с перегрузкой, восприняла эффект этого напитка через магическую связь, существующую между ней и Ибраилом, и тоже немного опьянела.
Напиток был странным, но Трол теперь определённо понимал, что он необходим, иначе магу было бы трудно сдержать враждебное колдовство Басилевса, которым он напитал эту землю.
— А замок-то тоже рушится от этих заклинаний старения, или как их там назвать! — перекрикивая резкий порыв ветра, оповестил Кола.
Трол присмотрелся. Да, замок Нахаба вряд ли уже заслуживал такое название. Его стены, некогда белые, почернели почти до верха главного купола, который, как они и ожидали, возвышался в самой его середине. Улиточные, по спирали, стены окружали его, но в том месте, где чернота добиралась до верха, крепчайший камень крошился, не удерживая даже собственный вес.