И тем не менее, стоящая перед ним женщина продолжала вести себя непредсказуемо . Когда она развернула лезвие на себя…
- Садись. Или я принесу цепи и ты будешь сидеть в кандалах.
Она сглотнула, но не сдвинулась.
Ему уже почти стало жаль, что ей суждено так скоро погибнуть. Сломать ее было бы занятным развлечением.
- Очень хорошо.
Среди уральских гор стратегически располагалось одно из его многочисленных тайных убежищ. Он переместился туда, чтобы найти пару кандалов.
Бессмертные, обладающие огромной силой и необычными способностями, обычно всегда пасовали перед ним, а беспомощный человек не более четверти века от роду - бросает вызов!
Беспомощный. Он вновь подумал о том, как легко его враги могли бы ее уничтожить. Почему Элизабет не могла тихо отсиживаться в тюрьме? Более неподходящего времени для спасательной операции нельзя было и придумать!
Куча фракций: демонархии, вампиры Орды, валькирии, фурии, ликаны - охотились за ним, добиваясь возмездия или, что было бы еще лучше, смерти. Узнай они, что он заполучил Невесту, их целью также станет и Саройя.
Тысячи лет заговоров должны были вскоре принести плоды - состоится Развязка - если только его не будут отвлекать следующие несколько недель.
Развязку он считал свей госпожой, служил только ее одной и не мог думать ни о чем другом…
Нет, он не позволит Элизабет сбить его с пути.
Он вернулся с наручниками. За это время девушка успела сделать несколько шагов и замерла, услышав клацающий звук.
Она медленно повернулась, и при виде цепей ее глаза стали огромными.
Когда он исчез, Элли уже надеялась сбежать. Теперь же она поплелась к дивану и опустившись на него, продолжала молить про себя « не приковывай меня цепью, не приковывай меня цепью…»
- Человек, ты боишься меня? - пальцами он перебирал звенья.
Конечно, она боялась! Он обладал сверхъестественными способностями, только что совершил несколько убийств и по какой-то причине был маниакально зациклен на ней.
Однако Элли, обычно хорошо понимая людей, в данном случае ее полагала, что характер он будет уважать. Так что она откровенно ответила:
- Сейчас я крайне напугана. - Ее акцент стал заметнее, специфический горный выговор усиливался всякий раз, когда ее эмоции зашкаливали. - Но, думаю, я с этим справлюсь.
- А кандалов ты боишься? - угроза сквозила в каждом его движении.
Дьявол играет со мной.
- Так точно, сэр, боюсь. Но вы не будете меня заковывать.
Он поднял брови.
- Не буду?
- А если Саройя проснется? Уверена, ей не понравится, если она вдруг обнаружит себя в кандалах. А вы не захотите испортить ваше… воссоединение. - ей едва удалось произнести это слово. Чем же они вместе займутся?
Конечно же, он хочет наконец-то заняться со своей королевой любовью. Ведь, по какой-то причине, раньше он этого не делал. Элли по-прежнему оставалась девственницей. А это значило, что Саройя, получая контроль, любовников также не имела.
Одно бесконечное мгновенье спустя Лотэр позволил наручникам упасть на пол. Правда для Элли эта его уступка вовсе не казалось победой, скорее, больше походила на ловушку с наживкой.
Но непосредственная угроза миновала, и она смогла отвести от него взгляд, чтобы оценить окружающую обстановку.
Комната была в несколько раз больше, чем весь ее родной трейлер. Мебель выглядела роскошной, но современной, словно с картинок журналов по интерьеру. Шторы были плотно задвинуты, и определить время суток не представлялось возможным.
- Где я?
Он скрестил руки на широкой груди.
- В Нью-Йорке.
- В Нью-Йорке, - тупо повторила она. Никогда еще она не была за пределами Аппалачи, но всегда мечтала путешествовать. А сейчас все казалось таким сюрреалистичным. - Зачем меня сюда привезли?
- Потому, что это место мистически защищено - отсюда нельзя сбежать и сюда нельзя проникнуть.
Мистически? В этот момент она решила открыть свою разум всему новому, потому что в противном случае ее мозг от напряжения взорвется.
- Ты останешься здесь, пока я не вытащу твою душу из этого тела.
- О ч-чем вы говорите?
- Твое тело будет принадлежать лишь Саройе.
Был ли он способен украсть у Элли ее тело? Навсегда?
- Я убью себя прежде, чем это случится! - вскочив на ноги, она бросилась к бронзовой статуе на пьедестале, - слышишь меня?