Смертные, похоже, были особенно восприимчивы. Многие кончали прямо у него на руках.
Будет ли так с Элизабет? Мысль об этом лишь сильнее его возбудила.
Он наклонился вперед, накрыв ртом ранку. Когда его язык коснулся первой капли крови, он содрогнулся, словно пронзенный молнией.
Горячий ток, казалось, промчался по каждой его жилке…
Восхитительно.
- Ч-что ты со мной делаешь?
Он лизал и лизал ранку, а когда девушка задрожала, и ее сопротивление стало ослабевать - ему захотелось зарычать.
Она откинулась назад, и ее спина оказалась прижата к его ноющему члену. Когда он, сжав объятья, толкнулся в нее, она застонала.
Да, смертным нравилось, когда он пил их кровь, она же дрожала от желания.
- О-о! Ооооо, нет… О, пожалуйста! - ее голос был хриплым, а дыхание поверхностным.
Но когда он уже собрался прокусить ее шею еще раз, девушка вдруг вновь стала вырываться.
- Нет, не сейчас!
Оторвав от шеи свой рот, Лотэр увидел, что ее лицо стало еще бледнее.
Она покачнулась.
- Не сейчас…
Саройя уже пробуждается!
- Не борись с ней, девчонка! - приказал он, рывком заставляя Элизабет выпрямиться.
- Нет, нет, нет…
Ее глаза закрылись.
Он подхватил ее, разворачивая к себе:
- Саройя, вернись ко мне.
После долгой паузы она открыла глаза, прищурилась, затем ее ладонь взметнулась вверх, чтобы врезать ему по щеке.
- Как ты посмел оставить меня гнить в тюрьме, ты, мразь! Еще до исхода этой ночи я стану забавляться с твоей селезенкой.
- Саройя, - процедил он, едва сдерживая свой гнев. Вдох, выдох. - Ах, мой цветок. Я тоже по тебе скучал.
6 глава
Когда Саройя замахнулась, чтобы снова ударить Лотэра по ухмыляющейся физиономии, выражение его лица стало угрожающим.
- Один раз было простительно, богиня, но дважды - будет неразумно.
Ее рука дрогнула. Лотэр был известен как убийца, а в этой бренной оболочке Саройя была уязвима.
Ее дух, конечно, продолжит свое существование и после смерти этого человека, такое уже случалось не раз, однако это тело было именно таким, о котором она всегда мечтала. Саройя вознамерилась сохранять его целым и невредимым. А для этого ей нужна была помощь вампира.
Удручающе.
- Отпусти меня, Лотэр.
Не говоря ни слова, он отпустил. Отступив назад, она рассматривала его впервые за долгие годы.
Конечно, он почти не изменился, будучи заморожен в своей бессмертной форме. По крайней мере шести с половиной футов роста, худощавый, но мускулистый. Черты лица - безупречны, щеки и мужественный сильный подбородок были покрыты золотистой щетиной. Густые прямые светлые волосы длиной чуть выше плеч - забрызганы кровью.
- Ты убивал? Не дождавшись меня?
- Да, чтобы вытащить тебя из тюрьмы.
Наконец- то она выбралась из этой дыры!
Она обвела взглядом обстановку, найдя ее едва ли лучше. Помещение было отделано с утонченным вкусом, яркими богатыми тканями и явно дорогостоящими материалами, но без лишних деталей - не считая груды осколков мрамора и вдребезги разбитых ваз.
Саройя предпочитала изысканно украшенные, роскошные гробницы, наполненные предназначенными ей жертвами, с наваленными высокими кучами трофеями и грудами плоти и костей.
Мерцающий черный шелк на фоне забрызганного кровью гранита.
- Куда ты меня привел? - спросила она обиженным тоном.
- Мы в Нью-Йорке, - ответил он. - В одном из наших домов.
- Я так полагаю, у нас их много.
- Наши собственные особняки, виллы, шато. Любое жилище, какое только пожелаешь, будет твоим.
Как будто ей нужны были эти его заверения. Она перевела взгляд на подсохшую красную дорожку на руке.
- Ты укусил меня? - она прищурилась, - не вздумай мне лгать.
У него заходили желваки.
- Саройя, ты знаешь, что я не могу лгать.
Урожденные вампиры были физически неспособны к этому. Всякий раз, пытаясь солгать, вампир чувствовал, как во рту возникала rбna - ожог, доставляющий невыносимую боль.
- Ты посмел меня укусить ?
- Немного смелости понадобилось для этого. Но, в любом случае, я лишь оцарапал твою шею.
Она коснулась царапины кончиками пальцев. Ее тело, почему-то, казалось неуклюжим, грудь отяжелела.
- Пьешь прямо из плоти, жнец? Двадцать тысяч лет моей памяти, несомненно, переполнят твой разум, - сказала она. - Должно быть, ты обезумел от жажды, раз начал пить из нее.
На его лице мелькнул румянец?
- Уверен, чтобы получить твои воспоминания - твое сознание в этом теле должно главенствовать. Что же до памяти Элизабет - полагаю, что справлюсь с двадцатью четырьмя человеческими годами.