Лотэр переместился к ней.
- Тюрьма никак тебе не повредила, ты стала еще прекраснее.
Она критически рассматривала свою фигуру. Элизабет похудела? Саройя смирилась с невысоким ростом - чуть более пяти футов - но совершенно не могла принять худобу.
- Тело слишком тощее.
За все время тюремного заключения Саройя просыпалась лишь пару раз, и сейчас как раз вспомнила один из тех случаев. Из дневника, который вела Элизабет, она узнала, что смертная ежедневно "тренируется" в своей камере. К несчастью, это дало свои плоды.
Как же Саройя скучала по своей собственной внешности! Когда-то ее глаза были огромными, желтыми, словно у кошки, рассеченными по середине тонким черным зрачком. Картину дополняли кроваво-красные губы и кожа цвета бледной луны. Ее тело почти шести футов ростом было до неприличия аппетитным.
Когда бы она ни спускалась на Землю из своей божественной реальности, мужчины, едва узрев ее, замирали в благоговении. По одному лишь кивку они добровольно шли к ней на заклание.
Саройя провела руками по своей новой стройной фигуре, пытаясь нащупать выпуклости. Сколько сможет прибавить это тело в весе прежде, чем Лотэр найдет кольцо?
Хотя бы бюст Элизабет вырос до приличных размеров. Когда Саройя с облегчением обхватила руками свою грудь, веки Лотэра отяжелели.
Быстро отдернув руки, она оживленно произнесла:
- Это лицо - самое красивое из всех моих храмов.
И хотя этот облик не мог сравниться с ее прежней внешностью чаровницы с кошачьими глазами, Саройя знала, как добиться успеха в обольщении жертв. Мужчинам хотелось защитить такую беззащитную с виду девушку и украсть ее невинность. Вместо этого Саройя сама крала их сердца, глаза и яйца.
В отличие от своей сестры Ламии - богини жизни и плодовитости, Саройя была богиней-девственницей, и собиралась оставаться таковой навсегда, ревностно защищая свое целомудрие до самой смерти…
Смерти всех остальных…
Тем не менее, Лотэр верил в ее сексуальность и верил, что она не имела любовников, будучи в теле Элизабет, из желания хранить ему верность…
- Действительно, самое красивое, - голос стал хриплым. - Какие тела были у тебя до этого человека?
- У меня было тело немолодого профессора американской истории. Я должна была многому у него научиться, так что сохраняла ему жизнь большую часть девяностых. После него была горбатая женщина с лопатообразными зубами. Чтобы избавиться от нее, я спрыгнула с крыши, - Саройя нахмурилась. - И то перерождение не было настолько быстрым, насколько я рассчитывала.
- Каким образом эти телесные храмы тебе подбираются?
- Возможно, как-то связано с родословной. Только тот, кто меня проклял, может дать ответ на этот вопрос. Ламия, будь ты проклята и на земле и на небе!
- Я лишь знаю, что сделаю все, что угодно, чтобы остаться внутри Элизабет, и ты мне в этом поможешь. Уверяю, что следующий облик твоей Невесты никак не будет лучше теперешнего. Если ты вообще меня отыщешь. Я могу получить тело мужчины, или ребенка, или восьмидесятилетнего старика. И не окажусь молодой и невинной.
Это было еще одной причиной для сохранения тела невредимым: Элизабет - девственница, и это весьма привлекало Лотэра.
Он обхватил ее талию, разворачивая лицом к себе. Она замерла, но никак этому не воспротивилась.
- Я вполне доволен этим телом. Как долго ты сможешь держать Элизабет на втором плане?
- Она восстанет прямо этой ночью. Ее воля чрезвычайно сильна. Лотэр, мне нужно, чтобы она исчезла.
Он откинул с ее лба прядь волос, взгляд его красных глаз скользил за движением руки.
- И ты получишь все, что пожелаешь, как только я верну себе кольцо. А пока я сделаю так, что просыпаться ей будет страшно.
- Думаешь, что заставишь такую как она все время спать? Как? Ты ведь не можешь применять пытки, чтобы ее подчинить.
Он обнажил клыки, и это была не улыбка.
- Позволь мне побеспокоиться о нашей бедной маленькой смертной.
- Какой сарказм. - Что она узнала про Лотэра? Он презирал людей даже больше, чем она.
- Элизабет только что пыталась покончить с собой, надеясь таким образом убить мою Невесту. И я не могу никак наказать ее за это! - вскричал он. - Будь уверена, что следующее ее пробуждение окажется ее последним .
Саройя еще никогда не встречала настолько уверенного в себе человека. Однако он был могущественным, обладал острым умом, холодным расчетом, а кроме всего прочего был блестяще сложен.
Лотэр был воплощением мужественности.
В ночь их первой встречи она позволила ему лизать кровь жертв с ее кожи, пока он ласкал себя в ожидании разрядки. Эти животные инстинкты отталкивали, и все-таки Саройя против воли оказалась очарована этим зрелищем. А она была выше подобных потребностей.