– Дело не в кейсе, главное паренек. Если не получится забрать кейс, но заберешь грабителя, ничего страшного.
–Ладно, напиши адрес и время, – Филипп начал собираться, а Игорь сложил небольшой клочок бумаги и написал название улицы на одной стороне, номер дома на другой и протянул, сжимая между кулаком и большим пальцем сверху.
Подглава 2 Бесконечная книга.
Дневник – очень интимная вещь, если ты нормальный человек, ты не станешь читать чужой дневник. Чтение вслух особенно заставляет стесняться в такие моменты, ты ведь не станешь писать в дневник о том, до чего и так может догадаться каждый. Дневник говорит от первого лица и по большей части имеет одного главного героя, который будет стесняться даже сам, читая его себе. Зачем же он нужен? Здесь он чтобы вспомнить историю, главный герой которой дневников вовсе не вел.
Удар, бац, бум, треск. Это соседи вечные мучители, раздражители, куют маленький муравейник из огромного дома. В доме есть квартиры, потому что это многоквартирный дом, в одной из квартир темнее чем во многих и интересно то, что темно там всегда. Один паренек с худым и бледным меловым лицом расхаживает по комнатам одетый немного излишне тепло. На меловом человеке теплые штанишки, которые ему несколько маловаты и теплый свитер с воротом, который оказался в пору только потому, что ужасно вытянулся. В квартире была всего одна комната и, тем не менее, молодой человек в свитере постоянно разгуливал по ней так, будто он капитан многопалубного судна. Наконец он подошел к столу, на столе была только книга, он дотронулся до нее и сел на диван. Перед ним сел взъерошенный шерстяной клубок, серый, с большими глазками. Это Шмыхобрас. Шмыхобрас, он же Брысаглот или Баюбрыс, а так же Мурселан и многие другие названия принадлежат одному и тому же коту. Человек долго всматривался в большущие глаза кота, и только убедившись в том, что эти глаза заинтересованы, начал свой рассказ.
– Похоже, настало время, – человек с драматичной улыбкой посмотрел на кота. – Мне придется уйти, думаю только на время, – поспешил он добавить, чтобы сгладить тяжелый момент. – Прошло пятнадцать лет. Может и не так много времени для целого мира, но для нас с тобой ведь целая жизнь. Ты тогда был, – человек несколько замедлил рассказ, пытаясь подобрать слово, – не скажу, что маленьким, но не таким старым. Уж извини, но тебе больше двадцати лет, мой маленький Шмых, ничего не поделать. Я тогда ведь тоже был не юнцом, но совсем молодым человеком, а теперь даже не знаю, как и назвать свой возраст и есть ли он у меня. Как помнишь ты только начал жить у меня, а я еще не знал толком, чем займусь и мне казалось у меня огромное будущее, – человек посмотрел в потолок и кот сделал то же самое, – наверно сегодня оно настанет. Мы не предадим своего пути, вот что меня радует вместе с тем, хотя мне и грустно будет оставлять это время. Я ведь помню, как купил эту книгу, в толстом кожаном переплете. Да, ты остался тогда дома, но я расскажу. Я шел по незнакомой улице. Да тогда я бродил везде, где только мог и набрел на одно место, где торгуют всякой всячиной, что не пригодилась дома или просто, чтобы выручить денег, кто как. Тем не менее, один из этих торговцев не был похож ни на один из двух типов, он торговал книгами. Книги его были завернуты в грубую бумагу, так что не видно было корешков и названий. Он сказал, что книга будет сюрпризом, когда ее откроешь, в том и прелесть его лавки. Все покупают то, что как им кажется нужно, но в итоге большинство не относится к покупке серьезно. Торговец же, как он выразился, продавал то, к чему не отнесутся серьезно, но в итоге даст, возможно, большее чем то, на что они рассчитывали. Я решился купить одну книгу, и как мне показалось, он рад был избавиться от нее. Хотя возможно он и сам не знал, что за книгу продал. Я принес ее домой и вот тут-то ты уже присутствовал мой друг. Когда я раскрыл ее, у меня не было предчувствия, что эта книга может оказаться стоящей. Тогда мне казалось, что покупка книги закончится, как только упаковка будет снята. Теперь ты знаешь, как тогда я ошибся. Я ведь не сразу стал читать ее тебе. Я ведь не понял ее сначала, она лишь показалась мне большой загадкой и уже тогда довольно интересной. Долгое время я пытался прочитать ее до конца, но листы ее не заканчивались, я возвращался в начало разгадывая ребусы между строк и пробираясь мелкими шажками за ее декорации в надежде увидеть тайну. Ровно пятнадцать лет назад я и нашел эту тайну и неотступно следовал указанному, чтобы пройти путь. В ней я нашел смысл. И ты знаешь его. – На этой фразе кот вдруг зевнул и сделал стыдливый взгляд, так словно понял, что отнесся к моменту без должного уважения. – В ней хранятся истории, которые с первого взгляда кажутся выдуманными просто лишь для того чтобы их интересно было читать и только перечитав снова ты сознаешь что они действительно были. Ты не спросишь меня, как это могло случиться, а другие, возможно, спросили бы и были бы не правы. Я верю, что наш мир существовал уже много раз, что туманный город на чудесном острове существует и там уже был человек, но он не может прийти, чтобы рассказать о нем и потому люди придумали легенды. Легенды, которые у иных вызывают улыбку, оказались настоящими. Представь себе, только мы-то об этом и знаем. Нам тоже отвели здесь страницы, и я готов их заполнить, но то будет не наградой, а жребием, ведь награду мы уже получили, мы прочли книгу, у которой нет эпилога, которая не оборвется на слове конец и не исчезнет, даже если наш мир перестанет существовать. Сегодня мне нужно будет уйти. Мне пришло приглашение в одну компанию, в книге сказано, что приглашение нужно принять. Я пытаюсь усомниться в трактовке, но боюсь что это так. Именно потому, что я боюсь, поэтому у меня есть сомнения. Я словно должен родиться. Сидишь себе в пузе и не знаешь, что за этим миром есть и другой, у тебя есть, конечно, догадки и даже надежда, но что если его нет? Если не родиться умрешь. Это зависит не от тебя конечно, вот так и я, знаю ведь что ничего не поделать, но мне страшно. Я ведь даже не могу узнать, как это было со мной в первый раз. Я не знаю, каково это – родиться. Мы оба с тобой не знаем, не спросим об этом, – бледное лицо едва не пропало на белой стене и появилось снова, открыв глаза. Напротив все так же смиренно сидел кот и его глаза смотрели во всю кошачью ширь.