Вот тогда и выяснилось, что Сара убила еще троих. Причем все три преступления числились в полиции нераскрытыми. И, вероятно, так бы и остались висяками, если бы о них не рассказала сама Сара.
Господи боже мой, ну почему люди так поступают?
Сознаются в трех убийствах, о которых никто даже не думал спрашивать. Это превосходило мое разумение.
Если не считать газетных статей, источник в принципе несерьезный, я, пожалуй, заметил еще несколько труднообъяснимых странностей.
Не было ни отпечатков пальцев.
Ни следов крови и слюны, ни волос, чтобы выделить ДНК.
Ни забытых предметов.
Ни свидетелей преступлений.
Однако она была знакома со всеми жертвами, пока они были живы. В подобных обстоятельствах такая деталь поневоле вызывает подозрения. А поскольку жертв оказалось ни много ни мало пятеро, причем убитых на двух континентах, обойти этот факт вниманием было просто невозможно. Вместе с тем речь шла отнюдь не о пяти близких друзьях Сары. Одна из жертв работала в гостинице, где она останавливалась. Другая была шофером такси, который ее подвозил. Такие отношения близкими не назовешь.
В итоге напрашивался один-единственный вывод: в шведском суде она избежала бы наказания, если бы не призналась и не представила вещдоки.
Я слегка покачал головой.
Почему люди так поступают? Потому что совесть нечиста? Потому что испытывают потребность рассказать?
Но Сара никогда не выказывала раскаяния. Никогда и ни у кого не просила прощения, не объясняла мотивы своих преступлений. Черт ее знает, что ею двигало.
Я устал, глаза щипало. Погасил настольную лампу, пошел в спальню и лег.
В деле Сары Техас что-то таилось.
Только я не знал, как к этому чему-то подступиться. Оно действовало мне на нервы.
Чертовски раздражало.
5
Снова лил дождь. Крупные, как черника, капли сыпались с неба прямо на мои волосы и на пиджак.
Люси улыбнулась, когда я появился на пороге.
— Ну и красавец! — Она быстро поцеловала меня. — Кстати, спасибо за вчерашний вечер.
— Тебе спасибо. Прекрасно, как всегда.
Адвокатскую контору мы с Люси открыли без малого десять лет назад. Оба мы были на рынке труда более или менее новичками, одинаково полными энтузиазма. Помнится, я видел в ней родственную душу. Она с увлечением делала все, за что бралась, да и сейчас такая же. Поначалу мы часто рассуждали о том, каких успехов достигнем и сколько сотрудников наймем. До найма сотрудников, правда, так и не дошло. Нас вполне удовлетворяла работа вдвоем, и привлекать новых людей мы не хотели. Исключением стал наш помощник Хельмер.
Кто-то из приятелей однажды спросил, как я умудряюсь работать бок о бок с женщиной, в которую некогда был так влюблен. Я вопроса не понял. И до сих пор не понимаю. Находиться рядом с Люси не составляло проблемы, ни раньше, ни сейчас. Больше того, для меня было бы настоящим ударом, если бы она собрала вещи и ушла.
— Ты выглядишь усталым, засиделся допоздна?
— Да нет. — Я подавил зевок.
— Ну-ну. Вокруг глаз круги — точь-в-точь как у панды. Признавайся: лежал в постели и читал про Сару Техас.
— Вовсе нет, — сухо ответил я. — Я читал сидя. Чертовски интересно, вообще-то.
— Могу себе представить, — сказала Люси. — Смазливая девчонка.
Я прошел к себе и едва успел закрыть дверь, как она снова открылась. Вошел наш помощник Хельмер.
— Какой-то сантехник звонил. Хотел перепроверить, на какой адрес прислать счет за ликвидацию потопа в подвале. Я сказал, что у нас нет подвала, и посоветовал посылать фиктивные счета кому-нибудь другому.
— В таком случае перезвони ему и извинись, — сказал я. — Потому что у нас, безусловно, есть подвал, где вчера случился потоп.
Хельмер недоуменно воззрился на меня. По-моему, такое с ним бывает слишком уж часто, но Люси он нравится.
— Не понимаю.
— А тебе и не надо понимать. Будь добр, перезвони. Пусть пришлет счет в контору.
Хельмер исчез, закрыв за собой дверь.
Не прошло и пяти минут, как я разыскал домашний телефон адвоката Тура Густавссона. Старикан был легендой. Пожалуй, не вполне заслуженно, но факт есть факт. Однажды ему довелось защищать очень успешного предпринимателя, которого обвиняли в убийстве жены. Как Густавссону удалось добиться его оправдания — загадка, но буквально за считаные секунды и суд первой инстанции, и верховный суд признали его невиновным. После этого всем захотелось работать с Густавссоном.