- Ах ты, безобразница!
- Ну! - только и сказал Винклер, увидев, как Чита вцепилась в Харвича и сразу же принялась ему на что-то жаловаться. Молодой инспектор отнесся к страданиям обезьяны очень серьезно. Он гладил Читу по лысой спине и тихонько приговаривал:
- Ну и что? И ничего страшного, обойдется. Чего ты так разволновалась? Не надо, маленькая, не надо. Он, наверное, хотел сделать, как лучше. Ну, не надо...
Чита прижалась к уху Винцента и еще что-то проворчала. Харвич улыбнулся.
- А мне ты не скажешь, где она?
Чита оскалилась и зарычала.
- Ну, и не говори, если не хочешь. Я же не настаиваю.
Чита смягчилась.
Она осторожно вывернулась из рук Харвича и спрыгнула на пол. Звонко шлепнув ладошкой по киберу, наводившему порядок в разгромленной гостиной, Чита показала язык попугаю и удрала.
Винклер выглянул в окно, однако обезьяны уже и след простыл.
- Что это с ней случилось? - осторожно спросил командир, искоса глянув на Винцента.
- Да так, ничего особенного, - отмахнулся молодой инспектор, и Винклер в который уже раз подумал, что этот юный гений становится что-то уж слишком похож на Данилу. Как будто им одного Ольшеса мало! - Похоже на то, что Кроха раскопал одну ее захоронку...
- Вот как? - сделал серьезное лицо Саймон Корнилович. - И Чита спрятала что-то такое, что и у тебя вызывает неподдельный глубокий интерес?
- С чего ты взял?
- Ну, ты же спросил...
- А, это я просто так, чтобы ее отвлечь.
Винклер ни на секунду не поверил, что суть инспекторского вопроса действительно была в том, чтобы отвлечь обезьяну от мыслей о расправе над попугаем. Уж как-нибудь и он кое-что понимал... научился за долгие годы общения с особистами.
Но настаивать на более обстоятельном разъяснении командир не стал, прекрасно зная, что услышит лишь очередную порцию отчаянного вранья. В умении уходить от ответа инспекторам не было равных. И Харвич, несмотря на свою молодость, искусство витиеватой болтовни, затемняющей смысл сказанного, освоил уже весьма неплохо.
Вместо этого Саймон Корнилович задал свой хронический вопрос:
- А где Данила?
- А разве его еще нет? - удивился Харвич. - Он хотел прийти к ужину. Ну, наверное, скоро появится. Я, кстати, ужасно проголодался. Тут осталось что-нибудь? Или все пропало?
- Нет здесь - найдется на кухне, - сказал Левинский, отвечавший за сегодняшний ужин. - Тебе чего - мяса, рыбы, оладий с куманикой?
Разведчики тут же завертели головами, ища взглядами попугая и ожидая услышать привычное громогласное "Жрать хочу!". Но Кроха, нахохлившись, сидел в кресле и молчал. Он полузакрыл глаза, и вид у птицы был такой несчастный... Харвич подошел к попугаю и осторожно посадил его себе на руку.
- Ну, Кроха, что с тобой?
- Устал Кроха, - тихо пожаловался попугай. - Стар-ренький Кроха...
- Он заболел! - встрепенулся доктор Френсис. - Его лечить надо!
- Сиди, лекарь! - цыкнул на него Винклер. Командир не сводил глаз с Харвича и попугая.... но Винцент, нежно погладив птицу по голове, вышел из гостиной, унеся с собой Кроху и совершенно забыв об ужине.
Саймон Корнилович тяжело-тяжело вздохнул.
Что-то назревало...
А Даниил Петрович так и не появился.
3.
- Ладно, с ними потом разберемся.
Реплика Даниила Петровича относилась к попугаю и Чите, о ссоре между которыми вкратце рассказал ему Винцент. Инспектора встретились неподалеку от замка Хоулдинг. Время уже подбиралось к полуночи. Привидения ждали...
Харвич обратил внимание на то, что почти все карманы комбинезона Ольшеса заметно оттопыривались. И набиты они были, как догадывался молодой инспектор, самыми разнообразными вещами, довольно странными на непосвященный взгляд. Хотя Винцент сам и не мог пока что провести процедуру освобождения привидений, он тем не менее прошел достаточно хорошую подготовку для того, чтобы выступить в роли ассистента. И потому он представлял, что именно лежит в карманах Даниила Петровича. Его удивило лишь то, что Ольшес намеревался обойтись слишком скромным, на взгляд Харвича, инструментарием. Но может быть, кое-что уже доставлено в замок заранее?..
Даниил Петрович, слушая рассказ Харвича, не смотрел на молодого инспектора. Он уставился на стену замка... и Винценту показалось, что старшего коллегу что-то тревожит.
- Ты готов? - спросил Ольшес, не оборачиваясь.
- Да, конечно.
- Пошли.
И длинноногий инспектор медленно, важно зашагал к подъемному мосту. Харвич, топая за ним следом, думал, что сейчас Даниил Петрович немножко похож на оголодавшего журавля, вышедшего подхарчиться, но не желающего признаться в том, что у него кишки к спине прилипли. Эдакий конфуцианец, блюститель этикета и авторитета...
Рыцарь, топтавшийся у входа на мост, брякнул щитом о латы и сообщил:
- Рад видеть вас, добрые сэры! Ночью наши коллекции выглядят особенно заманчиво и загадочно, и вас ждет незабываемое наслаждение!
- Это хорошо, - одобрительно кивнул Ольшес. - Наслаждаться мы любим.
Винцент хихикнул, и они, миновав мост и внешний двор замка, вошли в огромный холл первого этажа.
Тут Даниил Петрович остановился и принялся осматриваться по сторонам, как самый настоящий турист, решающий, куда ему лучше направиться сначала, а какую часть выставок оставить на сладкое.
Рыцарь, дежуривший в холле, наблюдал за ними, но не спешил подходить, потому что некоторые туристы терпеть не могли, когда им давали какие-то советы по осмотру галереи. Но он держался неподалеку, готовый откликнуться на зов, буде тот последует.
Однако Даниил Петрович уже выбрал маршрут.
Он направился прямиком к центральной лестнице, ведущей на второй этаж.
Харвич, поднимаясь следом за ним по нешироким каменным ступеням, смотрел в спину коллеги и думал о том, что привидениям крупно повезло. Тысячи лет они маялись в этом замке, не в силах прекратить ужасное существование, и вот наконец появился человек, способный освободить их... впрочем, везение тут ни при чем, поправил себя Винцент, это карма, это простой и вечный закон причинно-следственных связей... просто привидения отработали наконец ошибки своих прошлых жизней. А иначе они бы просто не смогли встретиться с Данилой.