Мы спустились вниз и пошли к дверям, весело обсуждая свои дела, но у самого выхода наткнулись на странного человека. Он был одет в рубаху и штаны, в руках держал черный хлыст, которым то и дело игрался, взмахивая коротко, невысоко. Его лицо с узкими щелочками глаз и тонкими усиками над линией рта насторожило меня. Он что-то жевал, похоже табак. Едва завидев его, Парамит, испуганно спряталась за нас с сестрой.
Он почтительно поклонился.
— Кто вы такой? — спрашивает сестра на лаосском. Ей тоже сразу не понравился этот незнакомец.
— Чао Конг, к господину Марэ, — произнес он. И мы с сестрой замерли. Вьетнамец.
— Эй, Конг, иди-ка сюда, — поманил его пальцем отец, выходя из кабинета. Завидев нас с сестрой такими наряженными, он на мгновение вынул сигару изо рта. — А вы куда собрались?
— К Тале Вилар, папа, — отвечаю я. — Она вернулась из Франции на прошлой недели.
— Ну да, знаю. Опять будет устраивать глупые потанцульки с богатенькими бездельниками. Вернуться до обеда, — отрезал отец.
— Так рано, папа? — расстроилась Джия.
— Да, так рано. На обед приезжает Рой Томпсон, — и больше ничего не говоря отец скрылся в глубине кабинета. Чао Конг проследовал за ним. Проходя мимо Парамит он на мгновение остановился и посмотрел на нее. Девушка вся сжалась, пряча лицо у меня на плече.
— Кажется, отец ждет вас, господин Конг, — говорю, решительно закрывая Парамит собой.
Жует табак и смотрит на меня, не долго, но этого достаточно, чтобы по спине пробежал холод. Что это такое? Как он смеет смотреть так на госпожу? Нагло. С вызовом.
— Что за мерзкий тип? — недоумевает сестра, едва мы сели в машину.
Парамит стояла рядом, бледная, испуганная.
— Новый надсмотрщик, госпожа, — отвечает она. — Заступил на прошлой неделе.
Шофер-индиец Рахул в красном тюрбане завел мотор. Машина тронулась.
— Не могу поверить, что отец нанял вьетнамца на место надсмотрщика над работниками. Да еще и такого жуткого на вид, — недоумевала сестра. — Можно только представить, какие у него методы.
Я вздохнула. Встреча с этим мистером Конгом долго не выходила у меня из головы. Но затем красота ландшафта по обе стороны от дороги приковала все мое внимание. Ровная зеленая долина тянулась так далеко, насколько можно видеть, яркое горячее солнце на пронзительно голубом небе, а вдалеке очертания фиолетовых холмов. Лаос прекрасен!
Вилла семейства Вилар стояла в окружении высоких зеленых деревьев. Едва наша машина остановилась, Тала выбежала навстречу. Она обладала такой типичной французской внешностью, с тонкими чертами лица, темно-синими задорными глазами и бледной кожей.
— Джия, Киара! Как я рада! — начала она, целуя нас и обдавая густым ароматом Chanel№ 5.
Треща без остановки, повела нас в дом, из которого уже раздавалась веселая мелодия фокстрота.
Просторная гостиная была набита гостями, в основном молодыми парнями и девушками. Признаться, мы с Джией немного растерялись.
— Ты же сказала по телефону, что будет совсем немного людей, — пробормотала сестра.
Тала весело хмыкнула.
— Конечно немного! Тут всего-то пятнадцать человек! Девчонки, держите! — и она схватила два бокала с шампанским с подноса у проходящего мимо боя.
Все вокруг смеялись, веселились, пили шампанское и танцевали. Общее возбуждение захватило и нас с сестрой. И уже через пару мгновений мы танцевали рядом с двумя красивыми парнями зажигательный чарльстон.
— Бой! Еще шампанского! — слышится голосок Талы.
— Ты ведь Киара Марэ? — спрашивает высокий парень, мой партнер по танцу, пока слуга меняет пластинку на патефоне.
Я киваю. Ужасно душно и жарко здесь, вдобавок накурено.
— А я Франсуа Герен, кузен Талы, — говорит парень. — Неплохо тут у вас в Лаосе.
Музыка заиграла вновь. Теперь уже танго. Я обрадовалась, тысячу лет не танцевала его. Франсуа схватил меня и закружил по комнате.
После танцев разгоряченные гости поспешили отдохнуть на просторной террасе, с которой открывался потрясающий вид на холмы и зеленую долину. Каждый расположился, где смог. Я села на подушки рядом с Джией. Франсуа Герен и второй юноша решили приударить за нами, поэтому без конца подносили то тарелку с фруктами, то бокалы с шампанским или лимонадом со льдом. Это были веселые богатые разгильдяи, ничем особо в жизни не занимавшиеся. Они то и дело шутили, так что от смеха у меня разболелся живот.
— И тут я протягиваю ему шесть пиастров и говорю: "Домчи, брат, как можно скорее до порта", а он оборачивается и отвечает на чистом французском: "Извините, месье, но я не рикша", — не унимался Франсуа, доводя нас с Джией до коликов.