Поменяли пластинку, а вот уже полились звуки джаза.
— А все-таки я вам хочу сказать, друзья, Лаос — это дыра мира, — бросила небрежно Тала, сидевшая на низеньком диванчике. Она вальяжно курила длинный мундштук, а слуга рядом овевал ее большим черным веером. — Что здесь есть? Духота, жара, липнущая ко лбу мошкара. Вот и все. Париж — вот столица мира.
— Англичане и американцы, пожалуй, с тобой не согласятся, Тала, — рассмеялся кто-то из парней.
— Не знаю насчет американцев, а вот англичане в том, что касается моды полные профаны, — продолжала Тала, пожав плечами. — Не знаю ни одного достойного британского дизайнера. Разве может кто-то сравниться с гением Шанель или Эльзы Скиапарелли?
— Кузина, ты же сегодня пригласила кого-то из англичан, пусть поспорят, — рассмеялся Франсуа.
— Да, так и есть. И не просто англичанин. А самый настоящий лорд, дамы и господа.
— Уж не Эдвард Фейн к нам пожалует? — снова спрашивает Франсуа.
— Именно он, — улыбается загадочно Тала.
А я чувствую, как холодеют пальцы в перчатках, перевожу взгляд на Джию. Она улыбается и пожимает плечами. Мол, это же хорошо. И тут же внизу слышится мотор, подъехала машина. Тала подходит и смотрит.
— А вот и Эдвард Фейн, собственной персоной.
Теперь меня уже охватила паника, я резко вскочила на ноги и рванула к выходу. Только для того, чтобы натолкнуться на Фейна, входящего в холл. Не знаю, успел ли он меня заметить, перед тем, как я юркнула за колонну и затаилась. Гости высыпали шумной толпой из террасы обратно в комнату.
— Мистер Фейн, какая честь! — восклицает Тала, протягивая руку Эдварду, и он слегка целует ее.
— Мисс Вилар, — улыбается он. — Два дня назад в Вьентьяне виделся с вашим отцом. Он пригласил меня.
— Не обижайте меня, мистер Фейн, — надула губки Тала. — Я ведь надеялась, что вы приехали, потому что я вас пригласила, а не Па.
— Приношу извинения, мисс, — отвечает Эдвард.
Тала берет его под руку и ведет к остальным.
Сердце мое бешено колотится, пытаюсь слиться в единое с колонной, прикрывая лицо сумочкой.
— Киара, ты что делаешь? — быстро шепчет Джия, сжимая мой локоть. — Иди, поздоровайся с ним.
Но я решительно мотаю головой.
— Нет-нет, я не могу. Вдруг он меня узнает.
Джия уставилась на меня с неодобрением.
— Так это же хорошо. Как раз идеальный шанс покончить с тем недоразумением, что возникло между вами.
— Нет, я не готова, Джи, — бормочу испугано. — Пожалуйста, отвлеки его, чтобы я успела уехать.
— Что? — опешила сестра.
— Мисс Марэ, — тут раздался рядом голос Эдварда.
От испуга я подпрыгнула, и сжалась.
— Да-а, — растерялась Джия, поворачиваясь к нему.
Эдвард стоял совсем рядом и приветливо улыбался сестре. Одет он сегодня был снова в белый костюм, но без жилетки, волосы были зачесаны назад, открывая красивый умный лоб.
— Рад снова встретиться с вами, — произнес он, кланяясь.
— Мистер Фейн, что привело вас сюда? — Джия повернулась так, чтобы Эдвард встал спиной к колонне, за которой я пряталась.
— Мистер Вилар мой бизнес партнер, — объяснил Эдвард, — вместе мы выкупаем несколько шахт в районе плато Кхаммуан. Он-то и пригласил меня.
— А… — Джия перевела на меня глаза.
Я помахала рукой, мол, уводи его отсюда.
— Как вам вчерашний прием у нас дома? — спросила Джия.
— Незабываемо, мисс Джия, единственно я так и не имел чести познакомиться с вашей младшей сестрой. Как ее зовут?
— Киара, — отвечает Джия, часто моргая. — Мистер Фейн, пройдемте на веранду, оттуда открывается очаровательный вид на холмы.
Они отошли, а я, пригибаясь и закрываясь сумочкой, бегу к выходу.
Захлопнув дверь машины, облегченно выдыхаю.
— Рахул, домой, — говорю водителю. И машина трогается.
***
Едва я вернулась домой и сняла платье, надев простое сари, пришла Пея и повела меня к реке, где уже собралось много женщин, сразу узнала среди них личико Парамит. На зеленой траве на круглых подносах лежали свежесрезанные бутоны лотосов.
При моем появлении женщины поднялись и поприветствовали меня.
— Чаонинг Киара.
Я так же сложила руки, здороваясь, тут же подмечая, что уже много бутонов лотосов было сложено.
Это старинная традиция в Азии, особенно в Сиаме и Лаосе, срывать еще не распустившиеся бутоны лотосов, и затем складывать их лепестки. Кропотливый труд, в котором нужна нежность тонких женских пальцев. Мне, если честно, никогда не хватало терпения сложить лепестки красиво, и мама, а затем Пея, всегда помогали мне.