— Странно… В этом месте почти никто не живёт, как мог здесь оказаться такой постоялый двор на двенадцать комнат, с садом и из тёмно-синего кирпича с зелёной черепицей — это не просто совпадение. — Лу Цзяньчи не находил объяснения.
— Кто знает, может, несколько лет назад здесь было полно народу, в десять раз больше, чем сейчас, — наобум брякнул “Ли Э-э”.
Лу Цзяньчи покачал головой.
— Если правда так, то куда подевались все эти люди? К тому же, раз здесь постоялый двор, то должен быть большой поток гостей, но это место глубоко в горах, откуда взяться множеству путников?
— Может, много лет назад здесь и было множество путников…
Лу Цзяньчи снова покачал головой, его не покидало чувство, что с постоялым двором что-то не так.
— Завтра надо расспросить местных жителей.
Он обошёл двор по кругу, не заметил ничего подозрительного, спокойно приблизился к первой двери и толкнул её рукоятью меча. Створки медленно отворились, и в лицо ударил сильный запах затхлости. Окно в комнате было наполовину прикрыто, кисея свисала до пола, на мебели лежал толстый слой пыли.
“Ли Э-э” заглянул в комнату и тотчас замер, Лу Цзяньчи уверенно прошагал внутрь, увидел странное зрелище, и несмотря на все свои боевые навыки, почувствовал, как волосы встали дыбом.
Перед кроватью валялась скамейка, а с балки неподвижно свисала полоса серого полотна, завязанного мёртвым узлом. Лу Цзяньчи потянул серую ткань — хотя прошло много лет, она оставалась прочной. “Ли Э-э” встал за его спиной и задрал голову, глядя на балку. Лу Цзяньчи запрыгнул наверх и слегка сдвинул полосу ткани — на балке остался след, как будто на полосе серой ткани висело что-то тяжёлое. Неужели в комнате и правда кого-то повесили? Он спрыгнул и застыл в задумчивости, в голове крутились тысячи вопросов, на которые он не мог найти ответов.
“Ли Э-э” внимательно разглядывал серую ткань, хотя полотно запылилось, но не было тронуто насекомыми, и по-видимому, изначально было белым, а точнее — белым узорчатым шёлком, по краю шёл след от ножниц — как будто полосу отрезали от женской юбки. Если в комнате на самом деле кого-то повесили, то где же тело? Если тело похоронили, то почему не убрали петлю из белого шёлка и упавшую скамейку?
Он перевёл взгляд на стол — под пресс-папье всё ещё лежал лист бумаги. Лу Цзяньчи вытащил и зажёг запал. На бумаге можно было разобрать несколько слов: “ночью… призрак из четвёртой комнаты снова подглядывал в окно ничтожной… ужасу моему нет предела… лишь… на моего господина… уповаю…”
— Похоже на предсмертную записку или страницу из дневника. — Между бровей Лу Цзяньчи залегла глубокая складка, он не ожидал столкнуться с такой ситуацией. — Видимо, повешенной была женщина, а её муж так и не вернулся.
“Ли Э-э” кивнул.
— Похоже, на постоялом дворе произошло нечто ужасное, что вынудило её повеситься.
— Она упоминает “призрака”, и в главном зале развешено множество дощечек с этим же словом, — задумчиво проговорил Лу Цзяньчи. — Вот только что за “призрак” имеется в виду?
“Ли Э-э” вытаращил глаза.
— Призрак и есть призрак, во что ещё он может превратиться?
Лу Цзяньчи помолчал.
— Допустим, но в такое всегда сложно поверить…
“Ли Э-э” вздохнул.
— Может, поймём, когда осмотрим все остальные комнаты.
Лу Цзяньчи кивнул и двинулся в следующую комнату.
Вторая комната была просторнее первой, но в ней недоставало кровати — на полу остались следы, как будто её куда-то передвинули, под бронзовым зеркалом сбоку от дверей стоял медный таз для умывания. Всё в комнате было простым и в хорошем состоянии, несмотря на слой пыли, здесь царил порядок, и только в медном тазу остался кружок чёрной грязи.
“Ли Э-э” бросил на него взгляд и пробормотал:
— Это… что, тоже кровь?
Лу Цзяньчи покачал головой.
— Слишком много времени прошло, не распознать.
Больше во второй комнате ничего не было, и они перешли в третью, однако там были только голые стены, как будто никто никогда и не жил, добротная оконная бумага порвалась, вывернулась наружу, и в получившуюся сверху щель задувал ветер, эта комната выглядела более заброшенной и пыльной, чем две другие.
Четвёртая комната находилась в середине двора, дверь в неё была приоткрыта. Ещё не дойдя до проёма, на створке они снова увидели тёмные брызги, похожие на кровь.
У Лу Цзяньчи, несмотря на всю храбрость, мурашки по спине побежали.
“Ли Э-э” вскрикнул и, сжавшись от страха, спрятался у него за спиной.
— Что это такое?
Лу Цзяньчи застыл на месте, чувствуя, как ладонь покрылась холодным потом, и едва удержал рукоять меча.