— Но там явно кто-то наклеил кучу амулетов, есть и мебель, и постельные принадлежности, и всякая всячина, как это никто не жил? — воскликнул Фан Добин. — Если так, то зачем всё обклеивать?
Ли Ляньхуа встал в главном зале, глядя на запятнанную кровью галерею.
— Забыл? Створки были заперты на замок снаружи, окна заколочены, двери загорожены кроватью, и их невозможно было открыть, больше похоже… будто кого-то заперли в комнате и не выпускали, чем не давали войти внутрь.
Фан Добин лишился дара речи, у Лу Цзяньчи бешено заколотилось сердце.
— Амулеты… — медленно проговорил Ли Ляньхуа. — Обычно используются разве не для того, чтобы изгонять нечистую силу и подавлять зло? Расклеенные в комнате амулеты разве не для того, чтобы подавить зло внутри?
— Говоришь, эти амулеты… для усмирения призрака в комнате… но тогда ведь… тогда выходит, усмиряли того, что под полом, тот безголовый… — Фан Добин замер с открытым ртом.
— Высохший труп, — удивлённо посмотрев на друга, договорил за него Ли Ляньхуа.
Чем дольше Лу Цзяньчи слушал, тем понятнее ему становилось и тем сильнее он запутывался.
— Какое отношение имеет безголовый высохший труп к тому, что кто-то утопил постоялый двор в крови?
Ли Ляньхуа прошагал по галерее во внутренний двор, подняв голову, пристально посмотрел на облепленную амулетами комнату на втором этаже и медленно проговорил:
— Эта комната… находится прямо над четвёртой, совпадение ли?
— Несносный Ляньхуа! Да что ты хочешь сказать? — Фан Добин долго таращился на ту комнату, а потом вдруг вспылил. — Хочешь сказать, так говори, даже если я буду смотреть на эту комнату десять лет, всё равно не смогу додуматься до причины, если что-то понял, скажи прямо! Не заставляй меня ломать голову! Говори!
Ли Ляньхуа виновато посмотрел на него.
— Полагаю… — Он указал на комнату второго этажа, где они обнаружили высохший труп. — Полагаю, через эту комнату они поместили что-то в четвёртую…
— Они? — спросил Лу Цзяньчи.
Ли Ляньхуа кивнул.
— Жители деревни через эту комнату поместили кое-что в четвёртую комнату, а затем один из двух охранников под влиянием этого обезумел, полностью лишился рассудка и убил всех, кто в тот день находился на постоялом дворе.
— Кое-что? — нахмурился Фан Добин. — Что же?
— Не знаю, что именно это было, но возможно, какая-то зараза, от которой человек может потерять рассудок, покрыться кровавыми пятнами, словно превратившись в дикого зверя, и вести себя враждебно.
— Если это болезнь, — неожиданно осенило Лу Цзяньчи, — то можно понять, как Цзинь Юдао стал таким. Должно быть, он проезжал мимо, и ему не повезло заразиться этой ужасной болезнью.
Ли Ляньхуа кивнул, а потом помотал головой.
— Всё не так просто. Думаю, они незаметно подложили в четвёртую комнату что-то, способное вызвать болезнь, возможно, всего лишь в надежде, что люди центральных равнин поубивают друг друга — такова была расплата за то, что они разрушили родные края жителей деревни, вот только события стали развиваться вовсе не так, как надеялись местные. — Он вздохнул. — Заразившийся странной болезнью мастер боевых искусств вырвался из постоялого двора наружу и принялся безудержно убивать всех вокруг, остальные люди с центральных равнин или сбежали, или были убиты деревенскими. Затем жители деревни Шишоу подожги пашню, сожгли дома и сады чужаков, чтобы подчистую скрыть все следы. Если бы этим всё и закончилось, повезло бы — но нет, если бы всё завершилось, постоялый двор бы тоже сожгли, и в комнате на втором этаже не остались бы амулеты и высохший труп.
— Что же произошло потом? — не удержался от вопроса Лу Цзяньчи.
— Странная болезнь распространилась, иначе Цзинь Юдао не превратился бы в пятнистое чудище, — сказал вместо друга Фан Добин.
Ли Ляньхуа кивнул.
— Полагаю, заразившийся мастер боевых искусств вернулся сюда, возможно, он не умер от болезни сразу, потому что хорошо тренировался, так что деревенские не смогли разрушить и сжечь постоялый двор, потому он и сохранился.
Фан Добин покосился на ту комнату.
— Допустим он вернулся сюда, но не мог же исписать словом “призрак” столько дощечек, высушить труп и положить его в комнате второго этажа, налепить кучу амулетов, чтобы устроить представление об изгнании злых духов?
— Впоследствии… думаю, этот человек и умер на постоялом дворе, — медленно проговорил Ли Ляньхуа. — Но местные не знали, умер ли он, возможно, кто-то уже заходил проверить, но почему-то тоже заразился этой странной болезнью… Дело с мертвецами на постоялом дворе не закончилось в одночасье, и раз оно продолжалось годами, то людей, ставших пятнистыми монстрами, было явно больше одного. Слова старика Ши “мы недостаточно усердно приносили жертвоприношения богам, и Небеса нас покарали”, возможно, не так уж необоснованны. Вероятно, они чувствовали, что прогневали нечистую силу, боялись, что “пятнистое чудище” доберётся и до них, отсюда и высохший труп в комнате второго этажа…