Учёный в серых одеждах поспешно вытащил из-за пазухи платок и вытер руки, на ткани помимо свиной крови осталось ещё пара чёрных волокон. Он всё ещё не двигался с места, а вот Ван Баши соображал быстрее.
— Волосы! — вскрикнул он.
Прилипшие к наконечнику копья два волоса длиной в пару с лишним чи, оказавшись на платке учёного в сером, сильно бросались в глаза. В животе у свиньи длинные волосы, разумеется, не могли оказаться, Ван Баши поднял наконечник копья — на нём осталось ещё несколько чёрных волосин, опутавших его так, что просто не снять. У него отвисла челюсть.
— Это… это…
— Э-э… похоже, наконечник копья влетел кому-то в голову, а потом вылетел и попал желудок свиньи… — пробормотал учёный в сером. — Потому когда он вылетел из свиньи, на острие были волосы.
— Это орудие убийства? — с дрожью в голосе спросил Ван Баши.
— Не бойтесь, не бойтесь, возможно, этот нож… э-э… наконечник копья только задел человека, но не убил, — утешил учёный в сером. — А может, свинья съела несколько волосин, и они… не успели перевариться.
Чем дольше Ван Баши размышлял, тем больше его охватывал страх.
— Но как эта… съевшая волосы свинья оказалась повешенной в моём доме… Кого я так разозлил? Я… — Чем дольше он говорил, тем больше чувствовал себя несправедливо обиженным, опустился на корточки, губы его скривились — вот-вот заплачет.
Учёный в сером поспешно отбросил наконечник копья в сторону и похлопал Ван Баши по плечу.
— Не переживайте, может, кто-то над вами подшутил и через несколько дней расскажет, как всё было на самом деле.
— Эта свинья стоит два-три ляна серебра, — зарыдал Ван Баши, — кто станет тратить три ляна сверкающего серебра, чтобы вредить людям? Должно быть, я прогневал свиную ведьму, а раз она ко мне привязалась, то я и до завтра не протяну, сегодня ночью придёт по мою душу ведьма с синей мордой и торчащими клыками, ох, Яньло-ван, безвинно я погибну…
Учёный в сером похлопал его посильнее.
— Что вы, не может быть…
Ван Баши поднял голову, увидел, что тот измазал его испачканными свиной кровью руками, и зарыдал ещё горше.
— Призрак!.. Призрак свиньи!.. Это была моя единственная приличная одежда…
Учёный торопливо вытащил пояс-платок и принялся вытирать свиную кровь, но только ещё больше размазал. Глядя, как у Ван Баши во все стороны летят слёзы и сопли, а круглое, как лепёшка, лицо стало одного цвета со свиной кровью, ему ничего не оставалось, кроме как утешать его словно ребёнка.
— Не плачьте, давайте я потом куплю вам одежду в качестве извинения?
Взгляд Ван Баши просветлел.
— Правда?
— Правда, правда, — закивал учёный в сером.
Ван Баши обрадованно выпрямился.
— Тогда идёмте.
Учёный ещё не завтракал, потому искренне предложил:
— Перед тем, как покупать одежду, лучше пойти поесть…
— Молодой… молодой господин приглашает меня поесть? — с дрожью в голосе спросил Ван Баши, охваченный радостью и удивлением.
Учёный вздрогнул, когда его назвали “молодым господином”.
— Можете звать меня дагэ.
Ван Баши привык подчиняться приказам, никогда не проявлял силы духа, чтобы сомневаться или противиться, потому послушно назвал его “дагэ”, даже не задумавшись, что этот человек хоть и выглядит бестолковым и разорившимся, далеко не стар, и по возрасту вовсе не годится ему в “старшие братья”.
Учёный в сером, услышав, что его назвали “дагэ”, про себя порадовался и с довольным видом повёл “младшего брата” поесть в “Счастливый доухуа”.
В “Счастливом доухуа” миска доухуа стоила один медяк, очень выгодно. Учёный в серых одеждах купил Ван Баши не только миску простого доухуа, но и щедро угостил двумя маньтоу и блюдечком бобов со специями. Ван Баши, смущённый неожиданной милостью, растрогался до слёз, и будь женщиной, тут же согласился бы выйти за него замуж — но увы, женщиной он не был.
Болтая за едой, Ван Баши наконец выяснил, что фамилия его “дагэ” Ли, имя — Ляньхуа, он только вчера переехал в деревню Цзяоян и не ожидал, что с утра пораньше столкнётся с такой невидалью, как повешенная свинья, да ещё и задолжает Ван Баши одежду. К счастью, дагэ был доброго нрава и держал своё слово — пока они ели, попросил полового сходить на улицу и купить новые вещи, отчего Ван Баши преисполнился к нему ещё большим почтением.
Ли Ляньхуа очень неторопливо ел бобы со специями и некоторое время слушал, как другие посетители обсуждают свинью, оказавшуюся в доме Ван Баши.