В то короткое время, что он покупал продукты, люди “Ваньшэндао” уже окружили “Чертоги румянца” со всех сторон, и Бай Цяньли с подчинёнными похватали и заперли всех, от содержательницы борделя до ещё не получившей карточку молодой вдовушки, которая рыдала и одновременно изображала высокое целомудрие и душевную чистоту.
Услышав эти новости, он со спокойной совестью не спеша вернулся в “Лотосовый терем” со своими двумя кочанами капусты, несколькими яйцами и полмешка риса. Ван Баши в самом деле по-прежнему усердно пересчитывал медяки. Ли Ляньхуа с удовлетворением покосился на него.
— Сегодня на обед будем яичницу.
— Я пойду пожарю, — подскочил Ван Баши.
Ли Ляньхуа радостно кивнул, вручил ему продукты, заодно рассказав, как побили Сань Гуая.
Ван Баши остолбенел.
— Сань Гуай — человек порядочный, сколько торгует мясом, никогда никого не обвешивал, люди ерунду говорят.
— Вот что, сходи за тем лекарем, который занимается лошадьми, пусть посмотрит его… — поразмыслив, шепнул ему Ли Ляньхуа.
— Так ведь он лошадей лечит… — вытаращил глаза Ван Баши. — К тому же, Сань Гуай крепкий мужик, ничего с ним не будет после женских побоев.
— Нет-нет-нет, — замотал головой Ли Ляньхуа. — Он точно пострадает, “одежда покраснела и распухла”, “волосы переломались” — что-то из этого непременно случится, так что когда лекарь закончит с лошадью, отведи его в дом Сань Гуая.
Ван Баши хоть и выглядел глупым, дураком не был.
— Дагэ хочет что-то сказать Сань Гуаю? — сообразил он, пораскинув мозгами.
Ли Ляньхуа погладил его по голове.
— Спроси его… — Он прошептал на ухо Ван Баши несколько слов — озадаченный, тот в растерянности посмотрел на него. Ли Ляньхуа снова погладил его по голове. — Ступай.
Ван Баши кивнул и пустился во всю прыть.
— Не забудь вернуться и приготовить обед, — крикнул ему вдогонку Ли Ляньхуа.
— Дагэ, я немного… немного понял… — вдруг сказал Ван Баши, согласно кивнув.
— У тебя прекрасная память, ты очень умный, — улыбнулся Ли Ляньхуа.
На душе у Ван Баши стало радостно.
— Пойду за лошадиным лекарем.
Ли Ляньхуа проводил его взглядом под жалобное ржание и топот лягающейся лошади. Настроение у него поднялось, он невольно зевнул, отыскал книгу, накрыл ей лицо, улёгся в кресло и крепко заснул. Через некоторое время ему начал сниться сон, как демоническая свинья разродилась выводком демонических поросят, и все они носились и носились по саду, полному цветущих роз… Ему снились пышно и красочно цветущие розы, всё было мирно и спокойно, как неожиданно кто-то принялся его трясти. Он едва не подскочил от испуга, открыл глаза — перед глазами сверкали золотые звёзды. Моргнув, признал, что перед ним Бай Цяньли.
Тот явно если не выламывал двери, то влез через окно. Ли Ляньхуа вздохнул, но не стал придираться.
— Господин Цзинь, поистине, день не виделись, а словно прошло три осени…
— Я приказал починить вам двери, — широко улыбнулся Бай Цяньли.
— Премного благодарен, — чистосердечно ответил Ли Ляньхуа.
— Хозяин Ли. — Похоже, Бай Цяньли пришёл обсудить вовсе не двери.
Ли Ляньхуа неторопливо поднялся с кресла, получше запахнул одежды, расправил полы и чинно уселся.
— М-м…
Бай Цяньли ни с того ни с сего вздохнул.
— Люди из “Чертогов румянца” уже сознались. Обеих свиней подбросили по указу хозяйки борделя, а их вынудил мечник в зелёном, прятавший лицо за маской. Они не знают, с каким умыслом это было сделано.
— Серьёзно? — ахнул Ли Ляньхуа.
Бай Цяньли кивнул.
— По словам хозяйки борделя, этот воин в маске пришёл, не отбрасывая тени, и ушёл, не оставляя следов, и когда приходил, на мече у него была свежая кровь, и даже сам он признал, что только что убил молодую девушку, внешность и фигура которой один в один с шимэй… — Он тяжело вздохнул и горько усмехнулся. — Разумеется, это чушь, но…