Ли Ляньхуа постучал по столу.
— Слова внутри.
— Что это за ерунда и зачем? — нахмурился Фан Добин.
— Не знаю, — покачал головой Ли Ляньхуа и задумчиво посмотрел на бумажный кубик. — Лист бумаги вырезан в виде креста, на нём написано: “Из четырёх может быть либо один сверху один снизу, либо один сверху четыре снизу, либо два сверху два снизу и так далее, выбрать одно”.
— “Из четырёх может быть либо один сверху один снизу, либо один сверху четыре снизу, либо два сверху два снизу и так далее, выбрать одно”? — Фан Добин ещё сильнее сдвинул брови. — Это ещё что за бред?
Ли Ляньхуа начертил на столе несколько квадратов.
— Представь посередине листа бумаги четыре части, сверху и снизу от них останется две части, что и соответствует первоначальному значению этих слов. Здесь говорится о неком предмете из четырёх частей, сверху и снизу которого две части, или же посередине четыре части, а сверху от первой из них есть ещё одна часть и снизу от четвёртой есть ещё одна часть, и возможно… Таким предметом может быть куб. Это крестообразный лист бумаги, сложенный несколько раз, так что получился куб. — Ли Ляньхуа развёл руками. — Может быть, есть и другие подобные записки, которые можно склеить в такие же кубики.
Фан Добин удивлённо уставился на склеенный бумажный кубик.
— Да даже если существует десять тысяч способов склеить такой куб, какой в этом смысл?
Ли Ляньхуа пожал плечами.
— Не знаю, потому и говорю, что это любопытная вещица. — Затем он с наслаждением качнул головой влево-вправо, разминая шею, и уютно устроился в кресле. — Записку нашли у Фэн Сяоци за пазухой, а она украла меч “Шаоши”, чтобы помочь Цинлян Юю кого-то спасти. По пути их обоих убил Фэн Цин и отнял меч — очевидно, того человека так и не спасли. Думаю, этот кубик как-то связан с тем, кого хотел спасти Цинлян Юй. Очень интересно, ради кого мог Цинлян Юй с огромным риском таиться в “Ваньшэндао” три месяца, чтобы похитить “Шаоши”, — с серьёзным видом проговорил он.
— Неужели записка — ключ к спасению человека? — задумался Фан Добин. — Она указывает на какое-то место? Или на способ, как взломать какой-то механизм?
— Ты и правда очень умный… — немедленно похвалил Ли Ляньхуа.
— Ты что, уже додумался до разгадки и не говоришь мне? — покосился на друга Фан Добин.
— Нет-нет, на этот раз я правда с тобой согласен, — поспешно замотал головой тот.
Фан Добин презрительно фыркнул, совершенно не поверив.
— Ты что, решил отправиться спасать кого-то вместо Цинлян Юя?
Ли Ляньхуа бросил взгляд на устроенный как на алтаре меч “Шаоши” и усмехнулся.
— “Шаоши” не самый острый меч. Если чтобы открыть что-то, без него не обойтись, значит, главное не в самом мече, а в человеке, который им владеет.
— Человек, который им владеет? — поразился Фан Добин. — Ты о Ли Сянъи? Но его десять лет как нет в живых, пусть Цинлян Юй и украл этот меч, но уже слишком поздно.
— Твои слова верны… — согласился Ли Ляньхуа. — Однако я имел в виду, главное — в человеке, а не в Ли Сянъи.
— Так что главное-то? — уставился на него Фан Добин.
Ли Ляньхуа кивнул.
— “Шаоши” необыкновенно прочный и упругий, без него не обойтись там, где требуются исключительно сильные и резкие удары, которых не выдержит обычный меч.
Фан Добин всё разглядывал прославленный меч.
— Неужели Цинлян Юй с риском для жизни выкрал его, чтобы отдать какому-то безумцу, который воспользуется им как булавой?
— Вариантов много, — кашлянул Ли Ляньхуа. — Возможно, у него потребовали меч “Шаоши” в обмен на чью-то жизнь, или же он посчитал, что этим мечом можно взломать какой-то механизм, или же в материале меча содержится что-то невероятное, и если его измельчить и съесть, можно спасти жизнь…
— Съесть? — не удержался от крика Фан Добин, перебивая друга.
— А может, этот меч оставил как залог какой-то улиньский старец, и если его вернуть, то он исполнит желание, ну и так далее… — невозмутимо продолжал Ли Ляньхуа.
Фан Добин бросил на него странный взгляд, но Ли Ляньхуа спокойно сидел, не сочтя это за обиду.
— Да я умом тронулся, что сижу здесь и слушаю твой бред, — наконец пробормотал он. — Мой отец заставляет меня учиться, чтобы сдать экзамены и получить звание, отец моего отца заставляет меня жениться на принцессе, у меня столько дурацких дел, а я как безумный прибежал к тебе… — Он хлопнул по столу. — Хочешь развлекаться с этой бумажкой — развлекайся, не хочешь рассказывать, что произошло в деревне Цзяоян — ну и ладно! Не желаешь говорить про меч “Шаоши” — не говори, незачем сидеть здесь и врать мне, я ухожу!