Широко распахнув глаза, Фан Добин уставился на знакомые черты, прочитал несколько строк и похолодел всем телом, но продолжил.
«Время идёт, горы и реки постоянно меняются, прошлое уходит всё дальше, грядущее становится всё ближе. Ныне, после долгих лет упорного совершенствования, искусство Сяо Цзыцзиня из ордена «Сыгу» не уступает «Луне, тонущей в Западном море». Благородный господин не имеет намерения гнаться за оленем*, а желает лишь достичь высочайшей вершины. Недостойного Ли больше нет, если вы не удовлетворены, то глава Сяо может заменить меня в битве».
Гнаться за оленем — образно о намерении захватить трон.
Смертельно побледнев, Фан Добин прочитал последнюю строку:
«Ли Сянъи скончался тринадцатого числа седьмого лунного месяца».
— О чём говорится в письме?
Цзи Ханьфо с Сяо Цзыцзинем плечом к плечу подошли ближе, все расступились, уступая им дорогу, но продолжали озираться.
Фан Добин тяжело сглотнул, но, когда открыл рот, голос его был хриплым.
— Он пишет…
В глазах Сяо Цзыцзиня вспыхнула злоба, он схватил его за грудки.
— Что он пишет? — Его негодованию не было предела — Ли Сянъи осмелился нарушить слово и уклониться от боя! Этот бессовестный человечишко опозорил орден «Сыгу» перед всем миром! Ну покажись только, даже если Ди Фэйшэн не убьёт, он сам его прикончит!
— Он пишет… пишет… — Фан Добин непонимающе смотрел на Сяо Цзыцзиня. — Пишет, что его больше нет, что не может прийти и просит вас… просит вас выйти на бой вместо него.
— Что? — вырвалось у Цзи Ханьфо, он немедленно выхватил письмо.
— Что? — Остолбенев, заморгал Сяо Цзыцзинь.
— Он пишет, что его уже нет в живых, поэтому не может прийти и очень сожалеет… — пробормотал Фан Добин. — Пишет… пишет, что ваше боевое мастерство очень высоко, ещё сильнее его, поэтому просит вас занять его место…
— Что ещё за «нет в живых»? С чего мне сражаться вместо него? — Пламя ярости рвалось из груди Сяо Цзыцзиня до небесного свода, он повысил голос. — Это его битва! Его место! Зачем мне выходить на бой вместо него?
— Он пишет… — растерянно проговорил Фан Добин. — Вы ведь глава ордена «Сыгу». Ди Фэйшэн… пришёл мериться силами с главой ордена «Сыгу», разве нет?
Сяо Цзыцзинь застыл на месте, ничего не понимая.
— Почему он не пришёл? Если бы он пришёл, я… — он запнулся. — Если бы он пришёл, я бы… вернул ему звание главы ордена «Сыгу»... вернул бы ему… — Он и сам не знал, почему произнёс эти слова, однако они срывались с губ так естественно и легко, будто в глубине души он обдумывал их бесчисленное множество раз.
— Он написал, меч сломан, мёртв и его владелец… и его уже… — покачал головой Фан Добин и перешёл на шёпот. — Нет в живых.
Договорив, он отвернулся от Сяо Цзыцзиня и пошатываясь направился к своему большому паланкину.
— Что случилось? — обеспокоенно посмотрела на него принцесса Чжаолин.
Фан Добин в оцепенении застыл рядом с паланкином, и казалось, прошло очень, очень много времени, прежде чем его губы шевельнулись.
— Скажи… Несносный Ляньхуа ведь не Ли Сянъи, правда?
Стоявший рядом с паланкином Ши Вэньцзюэ, видя, как его потрясло письмо, только фыркнул.
— Тьфу ты! А я ведь говорил тебе, Ли Ляньхуа — это Ли Сянъи, Ли Сянъи и есть Ли Ляньхуа, а ты ни в какую не верил. Что такое? Он написал тебе письмо? Веришь теперь? Ха-ха-ха-ха-ха, он врал нам с тобой столько лет, вот так потеха.
Фан Добин мотнул головой.
— Скажи… что Ляньхуа не Ли Сянъи…
— Что случилось? — окаменел Ши Вэньцзюэ.
Фан Добин поднял голову.
— Он послал письмо Ди Фэйшэну, сказал… что его больше нет в живых, поэтому просит, чтобы сегодня вместо него на бой вышел Сяо Цзыцзинь.
Ши Вэньцзюэ уставился на Фан Добина, словно тот в мгновение ока превратился в камень или какое-то чудище.
— Почему он отправил письмо мне? — растерянно посмотрел на него Фан Добин. — Разве не лучше было бы, не сделай он этого?
Если бы не письмо, я бы никогда не узнал.
Ши Вэньцзюэ в оцепенении смотрел на Фан Добина, вокруг было столько людей, но все они казались ему камнями.