Чжан молчал. Рассказали бы ему такое — ни за что не поверил. Заметив, что Чжан сомневается, волк продолжал:
— Друг! Послушай меня! Голос-то ты мой помнишь? Разве не с тобой, дружище, мы столько раз вино пили да ночи напролет обо всем толковали? Ну, хоть голос-то ты мой не забыл?
Голос, доносившийся из пасти волка, действительно был похож на голос старого друга и товарища, а его Чжан помнил очень хорошо.
— Как же ты превратился в волка? Почему? — сумел, наконец, выговорить Чжан Аньлян.
— Ох, не спрашивай… Наверное, я об этом вообще никогда не смогу рассказать… На все воля Неба… А знаешь, как мне умереть хотелось после того, как я волком оборотился? Но каждому отведен свой срок… Как я ждал смерти! Но она все не приходила. Вот и получилось, что дожил в таком виде до сегодняшнего дня… А сегодня мне кажется, что жить все-таки лучше, чем умереть. И знаешь, почему? Потому что я с тобой поговорил…
Трагические ноты, прозвучавшие в этих словах, нашли отклик в душе Чжана. Он не мог не выразить сочувствие другу, судьба которого сложилась столь странно:
— Лу!.. — начал он.
Но когда Чжан произнес имя старого друга, где-то вдали послышался волчий вой. Волк по имени Лу Чэнькан разом поднялся с земли.
— Да, недолго прожил я с человечьей душой, — произнес он. — И теперь — всё! Едва заслышал знакомый вой, как душа моя снова стала волчьей. На этот раз — навсегда. Вот даже сейчас: говорю с тобой — а душа у меня уже волчья. Еще немного — и совсем волком стану. А стану волком — тебя, Чжан, загрызу!
Чжан увидел, что в глазах волка по имени Лу Чэнькан медленно разгораются огоньки злобы и ненависти…
— Да, я волком обернусь… — продолжал Лу Чэнькан. — Я в волка превращаюсь! И, Чжан, пойми: я просто должен буду на тебя напасть! Ты видел то, чего никто не должен видеть: меня с женой моей! Волчьей кровью клянусь, я этого тебе не спущу! Да, Чжан, я стану волком и наброшусь на тебя! Тогда руби меня, Чжан! Но только прямо стой и не сгибайся! Склонишься — мы, волки, победим!
С последними словами волк Лу Чэнькан поднял голову к небу и громко завыл. В ответ тут же послышался вой другого волка. С каждой секундой он звучал все ближе и ближе.
А перед Чжаном теперь стоял самый настоящий волк — матерый, свирепый, кровожадный, готовый к бою волк по имени Лу Чэнькан. В этом диком звере уже не осталось ничего от его прежнего товарища…
Чжан выставил навстречу волку острие меча. Он должен, должен зарубить этого лютого зверя, стоящего от него в двух шагах!
Напряжение в противостоянии противников достигло предела…
И тут Чжан увидел: по склону соседнего холма, отделенного от его пригорка небольшой лощиной, стрелой несется еще один волк. Зверь скрылся в низине, но прежде чем Чжан успел об этом подумать, волк с непостижимой, поистине невероятной быстротой взбежал на холм, где стоял Чжан Аньлян.
Этот волк в мгновение ока преодолел всю каменистую террасу и завершил свой бег гигантским прыжком. Вместе с ним прыгнул на человека и волк по имени Лу…
Чжан понял, что сейчас один из волков обрушится на него сверху, а другой — сбоку, и сумел уйти от первой атаки. Он отбивался от них мечом, разя налево и направо, но волки умело уворачивались от клинка, разбегались и снова бросались в атаку.
Смертельный поединок продолжался недолго. В конце концов Чжан споткнулся о камень, упал на колено, и в тот же миг оба волка огромными прыжками разом бросились на него. Один из них впился Чжану в горло, второй — вцепился в бедро. Хватка у обоих была мертвая.
На каменистую террасу, окрашенную в красный цвет лучами заходящего солнца, обильным потоком вытекала алая кровь Чжан Аньляна. Вытекала — и мгновенно впитывалась в землю.
Примерно через полгода после этих событий ханьский двор направил в войска, охранявшие Великую стену, распоряжение, в котором говорилось:
«Волки в последнее время все чаще пагубы людям нашим чинят. А посему всем командирам и солдатам, за пределами империи находящимся, быть надлежит начеку и всегда носить на латах набрюшники…»
Но что это были за набрюшники и насколько хорошо защищали они от нападений волков — сегодня за давностью лет этого уже никто не знает…
В СТРАНЕ РАКШАСИ
Это повествование начинается с рассказа о том, что давным-давно на маленьком островке в Стране Сокровищ стоял огромный Железный замок, в котором жили пятьсот ракшаси.[68] Где именно находилась Страна Сокровищ — в точности неизвестно. По-видимому, так называлась одна из областей Древней Индии еще в то время, когда последняя носила название Страна Небесного Бамбука, по-китайски Тяньчжу. Можно предположить, что Страна Сокровищ была расположена у самой оконечности перевернутого треугольника, изображающего на современной карте Индию, то есть в одном из самых южных ее районов. А если это так, то местом действия нашей истории, островом ракшаси, можно считать один из маленьких островков, разбросанных вблизи нынешнего острова Цейлон, который в те давние времена назывался Страной Львов…
Железный замок стоял среди невысоких холмов, тянувшихся вдоль северного побережья острова. Он хоть и назывался Железным, но был построен вовсе не из железа, а из твердого камня ржаво-красного цвета. В ясные дни под лучами палящего солнца он сиял багровым цветом, а когда небо заволакивали тучи, тот же замок казался непроглядно черным и немыслимо зловещим в своем молчании. А в синеве лунных ночей замок поблескивал россыпями золотых искорок и потому был хорошо виден даже издалека…
Над башней замка круглый год были подняты два огромных флага. По ним ракшаси гадали: развевавшийся на ветру флаг добра служил им благоприятным предзнаменованием, вздымавшийся стяг неудачи обещал беды…
Когда на берег острова выбрасывало корабль, то ракшаси превращались в хорошеньких девушек, брали в руки благовония, цветы, музыкальные инструменты и выходили к кромке прибоя встречать людей, потерпевших кораблекрушение. Они зазывали мореплавателей в Железный замок, где привечали их самым радушным образом, осыпали ласками и начинали жить с мужчинами под одной крышей. Но если какая-то из ракшаси видела, что сердцем ее мужчины завладела другая женщина, то она сначала бросала его в железную клетку, а потом съедала живьем.
Вот такие обычаи были в царстве ракшаси…
В один прекрасный день над башней Железного замка затрепетал флаг, предвещавший удачу. Ракшаси никогда прежде не видели, чтобы флаг удачи развевался так победно.
С высоты башни было хорошо видно, что волны выбросили на отмель большой парусник. Вокруг него толпилось огромное число моряков. Стало ясно как день, что корабль потерпел крушение: все его мачты были изломаны в щепки, а остатки парусов болтались на морском ветру, словно длинные водоросли.
На замковую лестницу начали одна за другой выходить ракшаси. Каждая из них бросала взор на морское побережье и принималась спускаться по ступеням вниз. И каждая на седьмом пролете лестницы внезапно превращалась в обворожительную красавицу.
Первые тридцать девушек, сходивших по ступеням, несли в руках цветы и благовония, следующие тридцать — играли на музыкальных инструментах, а за ними выступали прочие красавицы, скромно склонявшие миловидные личики с изящно очерченными бровями и манящими алыми губками. В полной тишине прелестницы шествовали к морю. Первые девушки уже вышли на берег, а по замковым лестницам все шли и шли обольстительные ракшаси, и казалось, что этой процессии не будет конца…
На берегу каждая женщина выбирала себе мужчину и вместе с ним входила в широко открытые парадные ворота Железного замка.
Когда к морю вышла последняя из пятисот красавиц, царица ракшаси, из всех потерпевших кораблекрушение на берегу остался только один человек. Это был молодой капитан корабля по имени Соукала…
С тех давних пор, как злые демоны построили на этой земле Железный замок, из него впервые вышли все пятьсот ракшаси.
С этого дня Соукала стал жить с царицей ракшаси в палатах Железного замка. Между тем все остальные моряки из его команды селились в хижинах, которые они сами себе строили среди холмов, у их подножий или у самого моря. Так на северном побережье острова появился поселок, который со временем превратился в оживленный призамковый городок.
68
В индуистской и буддийской мифологии ракшасы (от санскритского raksas, «стража») — племя злых демонов, бесы ада, которые завлекают и пожирают людей. Ракшасы женского пола назывались ракшаси.